Чистота и смысл
На «чистое» и «нечистое» человек делил мир всегда — едва ли не до того, как стал человеком. Это различение лежит у самых истоков культуры, даже предшествует ей: зачатки его несомненны уже у животных. Кошки умываются, собаки вылизываются, хомячки без всякой рефлексии вообще только тем и заняты, что чистят свои шкурки, и никогда не спутают участков клетки, служащих им для еды и для отправления иных надобностей. Это — одно из самых первичных делений мира, по типу «свое» — «чужое» и в глубоком родстве с ним. Стремление к такому разделению настолько сильно вне зависимости от своих содержаний, что философ Михаил Эпштейн[>5 М. Эпштейн. Самоочищение: Гипотеза о происхождении культуры // Вопросы философии. — 1997.
— № 5.] даже счел его первичным культуротворческим импульсом, пронизывающим всю жизнь — от предкультурных ее уровней до самых головокружительных высот духа, где этот последний очищается уже от всего, что им не является. Ведь уже у животных чистка часто лишена «прямой физиологической цели и служит, скорее, актом социального общения или механизмом нервной компенсации»[>6 Указ. соч., с. 75. ]: умылся — успокоился, восстановил равновесие. «Не есть ли то, что принято называть культурой, — лишь гигантский заслон человека от мусора, хаоса, беспорядка окружающей среды, то есть иначе реализованная потребность чиститься, охорашиваться, приводить себя в порядок?»[>7Там же.— с. 73.]
Сказано, конечно, сильно — с неизбежной для сильных утверждений опасностью преувеличения. Но ведь и в самом деле: как не заметить, что ритуалами регулярной уборки — без которой, в смысле необходимости для выживания, можно было бы прекрасно обойтись — мы себя «заводим», как часы? Настраиваем себя — совершенно независимо от того, что не вкладываем в это никакого мистического смысла и даже от того, насколько мы вообще это осознаем.
Грязь — всегда стихийна. Чистота — всегда результат усилий.
Какие бы исторически изменчивые представления ни стояли за понятием «чистоты», сколь бы ни было оно условно, уборка — каждый раз магия: преобразование ближайшего хаоса в ближайший космос. Ритуальный смысл наведения чистоты не исчезает (напротив, заостряется) от того неустранимого обстоятельства, что все вычищенное неизбежно загрязняется вновь, и, как правило, довольно скоро: важная черта ритуала — повторяемость. Лучше всего — регулярная. (Поэтому и окна «надо» мыть весной, а не, допустим, летом, когда тоже тепло: чтобы соблюдался — и поддерживал нас — заведенный ритм жизни.)
Приводя свое жилье в подтянутый, тонизирующий, бодрый порядок — мы отводим от себя старость: дряблость, угасание, замедление, медленное врастание в окружающий хаос вплоть до окончательного поглощения им. Пока мы убираем свою квартиру — мы молоды и живы.