Его спокойствию пришел конец, когда он вошел в общую комнату Гриффиндора. Уровень шума в ней взорвался бурными аплодисментами, будто вечеринка была в полном разгаре. Гарри медленно вышел на середину гостиной. Всюду по воздуху проносились и парили флаги и знамена с изображениями его лица, и колдографии его самого, подчиняющего дракониху, были развешаны по стенам. Дэннис сегодня поработал сверхурочно. Гарри отказался от предложения парней поднять его на плечи, вместо этого он забрался на стол, держа одной рукой золотое яйцо. Приветствия и шум толпы были оглушительными.
— Победа для Хогвартса! Победа для Гриффиндора! — закричал Гарри во всю силу своих легких. Тут же послышалось больше оваций, больше аплодисментов. Не надолго. – Эй! Фред! Джордж! Вы принимали и делали ставки, верно? Сколько галлеонов вы поставили на мою победу? СКОЛЬКО ДЕНЕГ ОСТАЛЬНЫЕ ГРИФФИНДОРЦЫ ПОСТАВИЛИ НА МЕНЯ?
В комнате повисла мертвая тишина. Лица присутствующих померкли. Никто из них больше не улыбался.
— Я думаю, мне следовало пойти в Хаффлпафф, в конце концов. По крайней мере, они верные. Вы, с другой стороны, отказались от меня в пользу чемпиона с другого факультета! Даже тех, кто с других школ! Да я лучше буду в одиночестве оставшуюся часть года, чем стану веселиться здесь с вами, лицемеры! Эта победа принадлежит мне и тем, кто помогал мне и верил в меня. А вы, все остальные, просто бараны.
Гарри спрыгнул со стола и поднялся по лестнице, и люди на его пути расходились в стороны перед ним. Все они, пристыженные, опустили взоры вниз. Рон стоял на верхних ступеньках, но у него не было шанса произнести хоть слово. Гарри лишь выплюнул в его сторону злое:
— Предатель.
Рон весь побелел, а Гарри отправился в постель, избавился от одежды и плотно задернул шторы вокруг кровати. Ему потребовалось время, чтобы уснуть, но никто не входил в спальню, дабы не беспокоить его и не мешать его отдыху.
Следующий день прошел совершенно странным образом. Гриффиндорцы остерегались его и не показывались ему на глаза. Как ни странно, хаффлпаффцы тоже перестали изводить его. Этого стоило ожидать после его речи в общей комнате прошлым вечером и от факультета, к которому принадлежал другой чемпион Хогвартса. Но рейвенкловцы, которым также было далеко до дружелюбия, и слизеринцы, не изменяющие своим привычкам, тоже не связывались с ним. С другой стороны, девушки из Шармбатона казались чрезвычайно неуклюжими в его присутствии, часто сталкивались с ним или спотыкались на ровном месте рядом с ним таким образом, чтобы Гарри приходилось ловить их в воздухе, иначе они разбивали бы носы о пол. Затем эти девушки уходили, краснея и бормоча извинения. У них вообще были занятия в замке? Другую неожиданность преподнес Невилл, заикающийся и извергающий просьбы о прощении.