Лишь когда толпа пришла в движение, Горчаков похлопал по плечу своего водителя. Необходимо было выбираться с площади, чтобы не оказаться посреди моря людей. А последние недели это море ни на секунду не становилось спокойным.
В этот момент из толпы вынырнул Стрельцов и припал к задней двери автомобиля, столкнувшись с меценатом-затворником нос к носу.
– Аркадий Борисович, вы меня узнали?
– Невероятно! – неожиданно воскликнул тот. – In propria persona! Безродный натурал! Я уже отчаялся снова вас увидеть. В нашей стране люди часто пропадают, а ненужные пропадают и того чаще!
Жестом Горчаков пригласил Федора сесть в машину, а сам переместился на дальнее сидение, освобождая место для Стрельцова. Тот скинул с себя желто-золотую куртку, открыл дверь и прыгнул внутрь.
В этот момент ОМОН усилил свой натиск, послышались первые крики, и первые люди повалились на выщербленный асфальт, закрывая голову руками, чтобы не оказаться раздавленными и затоптанными насмерть.
Водитель подал назад и, зацепив крылом другой автомобиль, вырулил на проезжую часть, и дал задний ход пока опасность толпы не миновала.
– Вы стали случайной, но критической частью драмы, которая разыгралась nolens volens благодаря вашему вмешательству в их план, – наконец произнес Горчаков, когда автомобиль миновал станцию метро «Чернорусская» и направился дальше в сторону третьего транспортного кольца. – Наши люди решили, что вы совсем сгинули.
– Я не понимаю.
– Я тоже не в курсе как это вышло. Или наша пресс-конференция возымела такой эффект, или вы что-то еще провернули, но группа проявилась, – с нескрываемым восхищением произнес Горчаков. – Выяснилось, что они работали по заказу телекоммуникационных и ресурсодобывающих корпораций. Находящихся под контролем, разумеется, негласным, Столетова. Вам известно кто это такой?
– Да, я его знаю.
– Так вот, что-то случилось, и группа отказалась выполнять заказ, и открыто поддержала противников Столетова. – Горчаков кивнул в сторону окна, где собирался второй митинг, помельче и несуразнее того, что разгоняли на Тверской площади. – То, что ты видишь за стеклом – это так, инфраструктура. Главное происходит не здесь. Элиты пришли в движение, начался передел собственности, рейдерские захваты, а сегодня распустили первый телеканал. Якобы банкротство. Ни у кого нет власти что-то контролировать.
– А Дракон?
– Дракон – это очень тяжелая гиря. Но это гиря изо льда. Она очень быстро тает, теряет свой вес. Весы, которые четверть века склонялись в его сторону, quod erat demonstrandum, возвращаются в первоначальное положение.