— Мэтти, давай же, идем.
Я открыл глаза и посмотрел вверх, на розовощекую и улыбающуюся от уха до уха Грейс. Она протягивала мне двадцать пять баксов.
— Круто, да? — Кажется, она пришла в норму и чувствовала себя абсолютно уверенно. Ее тело пересекали маленькие ремешки сумки. — Подать руку? — Она протянула мне руку.
— Не-а. — Я вскочил с кресла. — Чувствую себя на миллион баксов.
— Выглядишь так, будто до миллиона тебе не хватает четверти сотни.
Из ее тугой прически выбилась прядь. Я потянулся, чтобы заправить волосы ей за ухо, но она резко дернулась.
— Я просто хотел…
— Ой, прости. — Она приблизилась, и на этот раз, когда я потянулся, она позволила мне сделать этот жест.
— Ты хорошо пахнешь, — сказал я. Она была всего в нескольких дюймах от моего лица и смотрела прямо на меня. Ее взгляд был направлен на мои губы. Я облизал их и сделал еще один шаг к ней. Она же отвернулась, смотря в сторону.
— Готов?
Я не почувствовал себя отвергнутым. Вместо этого ее сомнение подогрело мой интерес еще больше. Мне было любопытно.
— Такое впечатление, что там побывало немало наркош, — заговорил я, как только мы вышли наружу. — Как думаешь, они используют эту кровь?
— Не знаю. Никогда даже не думала об этом.
Солнце было высоко, чирикали птички, а Грейс стояла, застыв и опустив голову, и смотрела на шеренгу муравьев, державшую свой путь к мусорному баку.
— Чем хочешь заняться? — спросил я.
Она подняла взгляд.
— Хочешь намутить травки и погулять на Вашингтон-Сквер?
Я рассмеялся.
— Я уж думал, ты не спросишь.
— Идем, наркоша. — Она сжала мою руку, и мы пошли. Спустя квартал она попыталась выдернуть свою руку из моей, но я ее не отпускал.
— У тебя такие маленькие руки, — сказал я.
На углу, ожидая сигнала светофора, чтобы перейти дорогу, она-таки подняла свою руку и вытянула перед собой.
— Ага, только костлявые и уродливые.
— Мне они нравятся. — Когда загорелся светофор для пешеходов, я снова взял ее за руку и обратился к ней: — Вперед, скелетон. Идем.
— Смешно.
Весь остаток пути она не выдергивала свою руку из моей.
Мы сделали остановку у общежития для старшекурсников, чтобы я схватил фотоаппарат. Грейс прихватила одеяло и тончайший косяк из всех, что я видел. По пути к выходу Дарья, наш наставник, остановила нас у регистрационного стола.
— Куда вы двое направляетесь?
— В парк, — ответила Грейс. — А что ты здесь делаешь?
Дарья закинула последний кусочек рыбной палочки в рот.
— Сегодня многие въезжают. Мне нужно наблюдать. С тем же успехом я могу просто сидеть, ничего не делая. Кстати, я бы хотела поговорить с тобой, Грейс. Игра на виолончели по ночам может быть довольно громкой. Первые несколько дней это не вызывало беспокойства, пока здесь никого не было, но…