— А ну в кровать, — сказал он, и я повиновалась.
Он стащил свои трусы. Впервые я видела его вот так, голым и уязвимым, и таким мучительно заведенным, отчего во мне проснулось сочувствие к нему. Это был не первый пенис, который я видела, но, учитывая обстоятельства, этот был самым шокирующим. Я была немного напугана. Не верится, что еще секунду назад я практически молила Мэтта быть во мне.
Когда он увидел мое испуганное выражение лица, то сказал:
— Не беспокойся, когда ты готова, ощущения приятные.
Он скользнул ко мне в кровать и приобнял сзади. Наши тела были горячими, когда мы прижимались друг к другу. Он убрал мои волосы в сторону и поцеловал плечо. По мне пробежали мурашки, после чего я расслабилась в его руках и закрыла глаза.
Одной рукой он обвил мою талию, а другой ласкал грудь, продолжая осыпать поцелуями затылок.
— Почему ты тогда была расстроена? Я должен был спросить, — прошептал он. Я пожала плечами. — Расскажи.
— Потому что Кэри и Джейсон сказали, что все с курса фотографии по пятницам устраивают оргии в проявочной.
Его грудь затряслась от смеха.
— Это смешно. Я отведу тебя в проявочную в пятницу. Там нет никого, кроме таких же творческих зануд типа меня.
— Тогда почему они так сказали?
— Не знаю. Может, это какая-то современная университетская байка.
Я расслабилась, прижавшись к нему теснее. Его рука, что обвивала талию, сжала бедро.
— Ты должна сказать, что сейчас происходит в твоей голове.
— На данный момент — ничего. Твои руки делают так, что мой мозг умирает, —захихикала я, но Мэтту было не смешно.
— Что у тебя с Порнделом?
— Его зовут Дэн.
— Что у тебя с этим Дэном?
— Ничего. Он милый. Он мой учитель. Он купил мне смычок и предложил оплатить ужин. Конец истории. Ой, еще он формирует оркестр для тура за границу, по Европе. Он хочет, чтобы и я вступила.
Я почувствовала, как Мэтт напрягся.
— Надолго?
— На полтора года… но я не поеду. Это слишком долго, а я не хочу откладывать учебу.
Он поцеловал меня в ухо.
— Хорошо. — Я ощутила, как он снова расслабился.
Его рука спускалась все ниже, и я резко вздохнула, когда он прикоснулся к самой чувствительной части моего тела. Она начал с медленных, неспешных и мягких движений, после чего добавил больше нажима. Я ощутила дуновение на сосках и щекотку, пронесшуюся по позвоночнику. Ноги задрожали.
— Кто-нибудь трогал тебя так?
— Нет, — слово вылетело на выдохе.
Он поцеловал мое ухо.
— А себя ты когда-нибудь так трогала?
Я кивнула.
— Расскажи, что тебе нравится.
— Что ты делаешь? — простонала я.
— Хочу тебя до умопомрачения, Грейс.
Благодаря напряжению, что накапливалось между нами последние несколько месяцев, и волшебным минутам, когда Мэтт работал руками, я почувствовала, как на меня накатывает незримая волна. Он не менял движения и абсолютно точно знал, что делал со мной. Возбуждение было едва ли не болезненным, но я знала, что нуждалась в освобождении. Я положила свою руку на его, чтобы он не останавливался. Внизу живота образовалось напряжение, а по ногам пронеслась прохладная волна, как будто меня прошило электрическим током. С минуту я размышляла о том, свидетелем чего стал Мэтт, и приятные ощущения пошли на убыль.