По проходам носились замороченные блюстители порядка, и зал не останавливался ни на мгновение. До меня, стушевавшейся в первую минуту, никому не было никакого дела.
– Добро пожаловать! – донесся гнусавый ехидный возглас.
На лавочке рядом с перилами балкона обнаружился прикованный к резной ножке длинной цепью плюгавенький гоблин с подвижными острыми ушами. Он важно закинул одну ногу на другую, открывая полосатые гетры, и широкие кандалы не спадали с худющих жилистых рук только из-за несоразмерно больших кистей.
– По делу к нам или же так, – он цокнул зелеными губами, пытаясь завязать светскую беседу, – для развлечения?
Кашлянув, я быстренько направилась к длинной стойке, отгораживавшей посетителей от общей рабочей залы. На столешнице стоял медный звонок, и виднелась огненно-рыжая макушка с пережженными от магической завивки тугими кудрями.
– Здрасьте!
Оператор никак не отреагировала на приветствие, продолжая бубнить в трубку коммуникатора. Гоблин за моей спиной заорал скабрезную частушку, громко и нагло. Тут женщина вскочила с места и возмущенно рявкнула, грозя в воздухе трубкой:
– Молчать!
От приказа гоблин вскочил с лавочки и вытянулся в струнку, выкатив худую грудь. Взор блюстительницы порядка остановился на мне. В усталом лице с глазами, накрашенными яркими голубыми тенями, отразилось нетерпение.
– Меня пытались убить! – твердо заявила я.
Собеседница вытянула губы и недоверчиво изогнула подведенные брови. Возникшая пауза становилась неприлично длинной. От смущения у меня заалели щеки, а из горла вырвался сухой кашель.
– Имя, – наконец, вымолвила оператор, пристально изучив окровавленную повязку из носового платка на моей руке.
– Я, знаете ли, забыла спросить, когда он в меня стрелял, – отчего-то злясь, процедила я.
– Твое имя, детка, – снисходительно фыркнула страж.
Кажется, теперь красными стали даже уши.
– Истомина Веда Владимировна, – отчаянно потея, пробормотала я.
Женщина промычала в ответ что-то невнятное и набрала на зеркале коммуникатора, спрятанного под крышкой стойки, какой-то номер. Закатив к потолку глаза, она нетерпеливо дожидалась ответа.
– У меня тут случай номер девять, – недовольно заявила она неизвестному собеседнику и еще раз придирчиво осмотрела меня. – Да, нет. Стоит, вроде, нормально. Даже своими ногами пришла…
Положив трубку, оператор неожиданно расплылась в подозрительно ласковой улыбке, сделавшей ее похожей на старую черепаху, и пропела, указывая в сторону гоблина:
– Деточка, посиди на лавочке.
Остроухий рецидивист, давно устроившийся на прежнем месте, тут же радостно закивал и любезно подвинулся.