Так что сама видишь – я совершенно ни при чем. Что я, в конце концов, сделал? Просто поговорил с ним, и старика хватил удар. За это в тюрьму не сажают, тем более что деду было уже за восемьдесят – в таком возрасте человека может прикончить простой сквозняк. А вот тебя могут упрятать за решетку за подстрекательство к убийству. Профессор завещал тебе больше полумиллиона долларов. За такие деньги и ангел убьет. Насколько я знаю, тебе грозит до пятнадцати лет тюрьмы; срок не шибко большой, но тюремные порядки суровы. Такой нежный цыпленочек, как ты, не протянет там и шестнадцати месяцев, так что стоит мне сказать хоть слово, и тебе конец. Как тебе это понравится, Габи?
Габриэле стало страшно. Она не нашлась, что ему возразить, и Стив удовлетворенно хмыкнул.
– Так вот, Габи, я обещаю тебе, что сделаю это, если ты не отдашь мне из своего наследства пятьсот тысяч долларов. Выбирай! По-моему, это не слишком большая цена за свободу и, быть может, – жизнь. Подумай как следует. От семи до пятнадцати лет… если доживешь. Тюрьма – не для таких, как ты, Габи. Я-то это знаю – я сам там неоднократно бывал.
– Как… как ты можешь поступать так со мной? – спросила Габриэла неожиданно жалобным голосом, и подбородок ее предательски задрожал. – Как ты можешь? Ведь ты… ты!..
«Ведь ты любил меня», – хотелось сказать ей, но она вовремя вспомнила, что Стив никогда ее не любил. Он только притворялся любящим, добрым, внимательным. Он обманывал ее почти год, а теперь шантажировал ее, грозил поломать ей судьбу, карьеру… И, чтобы этого не произошло, она должна была отдать ему деньги профессора.
– Как я могу? Очень просто, Габи. Этим миром правят деньги. Это – великая вещь, когда они у тебя есть. С ними ты король, а без них – безработный выпускник Йеля… – Он хрипло рассмеялся. – Тебе грешно жаловаться, Габи, ведь я оставляю тебе целых сто тысяч, даже больше. Ну, решай же скорее, пока я не передумал. Иначе заберу все. Даю тебе пять минут, потом – прямо отсюда – ты позвонишь в банк. Нет, сначала – адвокату, потом в банк…
– Как ты собираешься объяснить, почему я вдруг так решила? Ты не боишься, что это будет выглядеть подозрительно?
– Что-нибудь придумаю… Придумаем, – поправился он. – Влюбленные женщины часто совершают необъяснимые, странные, просто глупые поступки. Думаю, ты это и сама знаешь.
– Ты не посмеешь.
– Посмею, Габи, еще как посмею. Пятьсот тысяч на бочку – и я навсегда исчезну из твоей жизни. Зубастый, страшный Серый Волк уедет далеко-далеко, и доверчивая Красная Шапочка увидит его снова разве что в кошмарном сне, когда он придет к ней вместе с ее ведьмой-мамочкой и любовником-самоубийцей.