Вот же зараза…
– Ты на экзамен не опоздаешь?
Голос Элиота вернул Веронику к реальности. Мир вновь обрёл цвета и запахи, расцвел звуками голосов студентов, столпившихся вокруг. Она мельком взглянула на часы в телефоне. До начала экзамена оставалось семь минут, двенадцать из которых надо было потратить на дорогу до академии.
– Ох… Извини, – Вероника не глядя сунула учебник жрецу и поправила лямку сумки. – Я своё дело сделала, сообщила тебе. Tеперь побегу. Спасибо.
– Тебе спасибо, – Элиот рассеянно взглянул на статую Дарующего пламя.
Уже в дверях Вероника оглянулась. Может, это ей только показалось, но главный жрец выглядел растерянным и одиноким, как будто всё, во что он верил, только что потерпело крах.
На статую отца она так и не взглянула.
Что-то надломилось после того, как Вероника рассказала Элиоту Кэмпбеллу об ошибке в учебнике. Нет, Кайл по-прежнему был невыносимой занозой в пятке, но теперь иногда случались приступы просветления. Именно приступы – накатывали внезапно, беспричинно и ненадолго. Может быть, сработаться до конца им не удалось, но всё же… Уже хоть что-то.
Чаще всего Кайла не было на месте. Где он бывал, Вероника не знала, да и спрашивать не хотела. Позже. Сначала сессия. Экзаменационный график был настолько плотным, что не удавалось даже увидеться с Джереми, хотя приятель постоянно звонил, чтобы узнать, как дела. Особенно его интересовал Кайл.
Вероника отделывалась общими фразами. Дела в порядке, говорила она. Готовлюсь к экзаменам. С хранителем тоже всё прекрасно. Он не достаёт меня, я – его. Чего ещё хотеть от жизни?
Посмотрим, что будет на экзамене по знанию Дара, хмыкал Джереми. И каждый раз сердце Вероники на мгновение замирало после этих слов. Она хотела показать способность меняться местами с духом, но ещё не была к этому готова. Она вообще, наверное, никогда не будет к этому готова после того, что случилось с прошлым хранителем.
Алину тоже интересовал Кайл, но скорее как некогда красивый мужчина, чем загадочный и сильный дух. Вероника объясняла, что её сосед мёртв уже больше ста пятидесяти лет, и рассматривать его как спутника на очередную вечеринку, организованную Санни – дело гиблое. Подруга ворчала что-то насчёт несправедливости и «кому-то всё, кому-то ничего» и замолкала, но вскоре заходила на новый круг. Это раздражало. Казалось, все вокруг сговорились напоминать Веронике о несносном соседе. Как будто его можно забыть…
Постоянное отсутствие, тайны и недомолвки, тяжёлые чувства и мысли, разделённые на двоих в случайный момент – в этом был весь Кайл. К прежнему желанию узнать что-то об отце примешалось нечто большее, что-то, что Вероника пока была не в силах объяснить. Раскрыть секрет соседа? Понять его? Узнать поближе? Она сама не была уверена. Размышления на эту тему отвлекали от учёбы, а потому пресекались мгновенным усилием воли. Позже. Позже, с нажимом повторяла она. Сначала экзамены. Завалить их она не имела права.