Мысленная мастурбация, не больше… все будет зависеть от секундного момента, который невозможно предсказать.
Ее разум вошел в плавающую зону, дыхание замедлилось, все чувства обострились. Ожидание — больше не проблема; время лишилось всякой ценности, мысли были не существенны. Истощения больше не существовало.
Когда она оказалась в небытие между «сейчас» и «вскоре», произошло нечто поистине преображающее.
Сола очень четко увидела фотографию своей бабушки. Снимок был сделан в Бразилии, когда ей было девятнадцать. Лицо, не испещренное морщинами и круглое в лучшем понимании слова, ее глаза излучали молодость, волосы были распущены, а не собраны наверху.
Знай она, что ее ждет во взрослой жизни, вовэ бы никогда больше не улыбнулась.
Ее сын мертв. Ее дочь мертва. Муж мертв. И ее внучка, единственное, что у нее осталось?
Нет, подумала Сола. Все закончится благополучно. Другого варианта у нее не было.
В этот раз Сола не сказала ничего вслух… не было зазубренных фраз и сомкнутых ладоней. И она сомневалась, что верила в свою молитву больше, чем во все остальные, которым ее научили. Но по непонятной причине она обратилась к Богу со всей серьезностью.
Обещаю, Боже, если ты вытащишь меня из этого, я оставлю свою жизнь. Я увезу вовэ из Колдвелла. Я никогда, ни за что больше не подвергну свою жизнь опасности, не буду красть, грешить. Клянусь жизнью своей вовэ.
— Аминь, — прошептала она вслух.
***
«Железная Маска»
Колдвелл, штат Нью-Йорк
— О-Боже-Боже-Божечки-ты-мой…
Трэз держал студентку-блондинку над полом, крепко ухватив ее за задницу… но его так и подмывало скинуть девчонку на пол словно «Hot Pocket». Секс был внятным… по стандартам холодной пиццы: пусть и холодная, но все-таки пицца.
Но не «Белла Наполи» с седьмого Авеню на Манхэттен.
А эта фигня о встрече с богом? Антисексуальна, и не потому, что он был религиозным по человеческим меркам, или завидовал, потому что девчонка прекрасно проводила время, пока он думал о пицце. Из-за ее раздражающего писклявого представления в лучших традициях Порнотьюба и от дергающейся головы, в его лицо постоянно лезли пряди ее волос, что жутко играло на нервах.
Закрыв глаза, Трэз попытался сконцентрироваться на своем члене, вбивающемся в женщину. У нее были огромные силиконовые груди, твердые, как баскетбольные мячики, и живот с висюлькой в пупке. И он не мог определиться, что было хуже: тот факт, что его ни капли не тянуло к ней. Или что он трахал девку в уборной в своем же клубе… и значит, персонал будет лицезреть его постыдный выход; или же тот шанс, пусть и небольшой, что об этом прознает его брат.