Под руководством моих наставников я чертил на кульмане разные конструкции; как наловчился на простых, брошен был самостоятельно на более сложные, самых замысловатых конфигураций, для «игрушек», которые по сей день стоят на вооружении нашей доблестной армии. Над некоторыми мозгами шевелить приходилось изрядно, бывало, ночью заснуть не мог, все прокручивал в пространстве разные варианты.
На встречу Юрия Гагарина нашей организации выделили «три столба» на Ленинском проспекте, т. е. именно такое пространство мы должны были заполнить. Народ ликовал, гремела музыка, как во время майской или октябрьской демонстрации, громко, так, что, наверное, было слышно даже в Сокольниках, звучали здравицы. Такого Москва, скорее всего, не видела со Дня Победы. В ожидании проезда праздничного кортежа с первым покорителем Вселенной и Никитой Сергеевичем Хрущевым обсуждали уход с поста президента США Дуайта Эйзенхауэра и восхождение на американский престол сорокатрехлетнего Джона Кеннеди, точнее, сколько украли на церемонии его инаугурации. А унесли на память прилично, одних скатертей больше двухсот, а пепельниц вообще больше шести тысяч. Но больше всего волновала недавно прошедшая денежная реформа: новые купюры, новые цены. Моя мама с огромным трудом осваивала их, для нее это была мука: привычные сотни обернулись десятками, а десятки – единицами. (Спустя много лет все случилось наоборот, цифры поползли к миллионам, и стоило моей бедной маме новой нервотрепки).
– Да что твоя мама, я и сама путаюсь, каждый раз захожу в магазин и задумываюсь: а раньше сколько это стоило? – успокаивала меня Раиса.
– И как?
– Мне кажется, все подорожало.
Проезд кортежа задерживался, но это никого не тяготило, никто не расходился, наоборот, народ прибывал, проспект с обеих сторон превратился в сплошную людскую стену. Градус радости и настроения нарастал, всем хотелось продолжения праздника, посмотреть, какой он этот парень – смельчак майор Юрий Гагарин.
– Когда собираешься в отпуск? – внезапным вопросом оторвал меня от своих коллега из соседнего отдела Гена Скитович.
– Еще не думал, отпуск только в сентябре.
– И у меня тоже. Если нет никаких планов – присоединяйся к нашей компании, мы летим в Крым, в Мисхор.
Планы – обустройство на новом месте жительства – как раз были. Из центра, с Маросейки, нас вдвоем с мамой переселили (кому-то понадобился наш дом) в тыл МГУ на Ленинских горах. Как семья погибшего фронтовика (отец – участник двух войн – с белофиннами и Великой Отечественной, имел несколько боевых наград), разнополые, перспективная семья, мы умоляли дать однокомнатную квартиру, ну хотя бы две комнаты, пусть и небольшие.