Жорка сидел с открытым ртом. Он-то считал отца малограмотным. А тут нате вам: и высокий слог, и диалектика, и мировая революция.
Сергей Фёдорович ещё раз взглянул на сына. Понял его состояние, улыбнулся.
– Я ж тебе говорю: Ленина слушал. И много книжек в молодости, да и потом прочитал. Которых теперь нет и не будет. Кое в чём разбираюсь. А ты большевик, им и оставайся. Чтобы жить нормально, нужно во что-то верить. Вот бабушка твоя Екатерина Ермолаевна в Бога верила, я смолоду в демократию верил, ты в коммунизм веришь. И верь! А, главное, ты в семью свою верь. В Наталью верь. Она у тебя золотая. Верь и дело своё честно делай. А жизнь, она со временем всё по своим местам расставит.
Помолчали. Потом Жорка спросил:
– А мама? Она ж тоже всю жизнь занята была?
– А что мама. Мама всю жизнь добросовестно работала. Ты не думай, если мы с ней в скорый коммунизм не верим, так мы контра какая-то. И социализм, который сейчас у нас, мама твоя вместе со всей страной строила. И тебя коммунистом воспитала. Никогда зёрнышка сомнения в тебе не зародила. А что – социализм и коммунизм идеи хорошие. Как их в жизнь воплотить – вот вопрос. Но это уже не мне с Тоней решать. Вам да вашим детям и внукам, как говорится, карты в руки. А главное не это. Главное – быть честными и порядочными людьми. Но это ты, спасибо Богу да мамке твоей, хорошо знаешь.
Они ещё посидели с полчаса молча, каждый думая о своём: Сергей Фёдорович о не зря прожитой жизни. Жора – переваривая то новое, что узнал о своём отце, и, сознавая, что это новое совершенно перевернуло его представление о нём. Жорка казнил себя за то, что на протяжении не такой уж короткой своей жизни, не смог установить с отцом близких отношений, практически ничего не знал о его прошлом. Не мог понять, что за внешней простотой скрывается сложная, полная драматизма жизнь и, что совершенно для него неожиданно, – глубоко интеллигентная и грамотная личность. А он-то думал, что отца ничего, кроме станков да старых книжек по истории, не интересует.
– Ну что, пошли? – Сергей Фёдорович тяжело встал и двинулся к дому. Уже на ходу заговорил: – Нормальный ты у меня парень. А вот грамотёшки не хватает. Книжки нужные надо читать. И учиться тебе надо, парень, учиться. На занятость свою не кивай. – Он неожиданно строго, как много лет назад, в детстве, посмотрел на него. – Вот в этом же году, чтобы и поступил. В академию свою или институт. Это уже как получится. И не откладывай.
Жорка улыбнулся – давненько не слышал он отцовских наставлений, да ещё таким тоном. Приобнял отца.