Севастопольская страда (Белогорский) - страница 4

Узнав, что вместе с ним тяжело ранен комдив Н-ской части и его обязанности исполняет Горшечников, Рокоссовский потребовал его незамедлительной замены.

- Он наступать боится. Людей только зря погубит и все дело сорвет. Знаю я таких "чистых товарищей", по бумагам все правильно, а результата никакого, одни причины и обстоятельства - категоричным тоном говорил он пришедшему проведать его Малинину.

- Не беспокойтесь Константин Константинович, я обязательно выполню ваше поручение относительно комдива - заверил генерала начштаба.

- Кто сейчас на армии?

- Пока я, но говорят, Жуков хочет назначить командармом генерала Баграмяна.

- Знаю, толковый командир. Сработаетесь и обязательно возьмете Поповку - сказал Рокоссовский и загрустил. Его армия худо-бедно, но продолжала наступление на запад, а он должен был отправиться на восток.

Теперь без него будут решаться боевые задачи, разрабатываться планы. Без него будут вестись жаркие бои наступления и ожесточенное отражение яростных контрударов противника. И до ушедших вперед полков и батальонов уже не докричаться, не дозваться, не увидеть их за чернеющей до самого горизонта стеной леса, среди густо засыпанных белым снегом полей.

Единственной отрадой для Рокоссовского в московском госпитале, была встреча с семьей. После июня сорок первого, генерал имел о них самую скудную информацию из писем и разговора с командующим. Знал, что находятся в эвакуации, что испытывают трудности, но в этот момент вся Россия испытывала трудности и половина страны была в эвакуации.

Но не только местные партийные органы и администрация госпиталя беспокоилась о судьбе раненого генерала. Интересовались состоянием больного и компетентные органы по запросу армейского комиссара 1-го ранга Мехлиса Льва Захаровича.

Знакомство с этим человеком для любого генерала Красной Армии было тяжелым и серьезнейшим испытанием. Посланный Сталиным на Западный фронт для выяснения вопроса о сдаче Минска на шестой день войны, он оставил о себе недобрую память в генеральской среде.

Истинный коммунист и комиссар, Мехлис спросил с каждого, кто был виновен в развале Западного фронта и спросил жестко. Невзирая на былые заслуги и высокое положение провинившегося человека.

Приезд Мехлиса на фронт сильно всколыхнул генеральское сообщество. Его боялись, его ненавидели, но выполняли все его требования и больше, ни на одном фронте, не было массовой сдачи в плен, с развернутыми знаменами и полковой музыкой.

Трудно дать однозначную оценку этому человеку. Он не был добрым и отзывчивым куратором, который только журил и трепал по головке провинившегося человека. Главным его мерилом всегда было дело, которое поручало ему государство и ради его выполнения. Будучи продуктом своей эпохи, он требовательно спрашивал с каждого и в первую очередь с самого себя.