Чиновник закончил писание и как-то боком подошел к столу Лившица и положил перед ним лист бумаги.
— Спасибо, — буркнул начинотдела и, прочитав бумагу, протянул мне стило.
— Прочтите и подпись! — сказал он, вставая.
Из одиннадцати пунктов подписки самых характерных было три, а именно:
«IX. Если центр предпишет мне организацию какого-либо акта, грозящего по своим последствиям тягчайшим наказанием по законам той страны, где он выполнен, я обязуюсь исполнить это задание.
X. Если обстоятельства дела, возложенного на особоуполномоченного, требуют моего активного участия в террористическом акте, изъятии представителя вражеского лагеря путем насилия или в действиях, предусмотренных «положением о мерах борьбы», изданных Боевым Комитетом Коминтерна — я, под угрозой высшей меры наказания, подчиняюсь заданиям центра и
XI. За измену интересам РСФСР — я приговариваюсь заочно к высшей мере наказания и такая же участь постигнет лиц круговой поруки».
Подписал. Дрогнула рука, и на миг застыло сердце.
Стоявший за спиной Лившиц произнес:
— Так. Теперь снимитесь. Я заготовлю вам документы. Вы служили офицером в Свеаборгской крепости, не так ли?
— Так точно, — сорвалось у меня.
— Отлично. Генерал от артиллерии А. на нашей службе, и он лично подпишет нужные на всякий случай бумажки. Старые бумажки, да еще с подлинными подписями, ценятся по ту сторону проволоки. Мы нашли в вашем делопроизводстве несколько фотографий. Мадам Залькевич, ваша супруга теперь, удачно поместилась на одном снимке с вами. Увидите — поразитесь технике нашего фотооператора! Не бойтесь, у меня все предусмотрено. Так, товарищ, теперь загляните в фотоателье и снимитесь. После этой комбинации вас повезут обедать к вашей супруге, — сказал Лившиц и, сложив мою подписку, спрятал ее в роскошный кожаный бювар, на краю — великокняжеская корона и усыпанная розами буква «Д».
Рукопожатие — и вниз по устланным ковром ступеням.
Хлопнула дверца лимузина, и против меня уселся агент Разведупра — латыш Симсис, приезжавший в 1923 году курьером ко мне.
Фотоателье.
Я прошел ряд комнат со шкапами — в них обмундирование всех частей бывшей императорской России, шитые золотом мундиры, камергерские, губернаторские, гофмаршальские и скромные черные рясы священнослужителей. Полки с головными уборами. Партикулярное платье, цилиндры, фетровые шляпы, грудами обувь, фрачное белье, жилеты с перламутровыми пуговицами, трости с золотыми набалдашниками — все атрибуты театра «Красного ужаса». В одной комнате сложенные в ряд роскошные кожаные чемоданы с вензелями, инициалами, футляры для ракеток тенниса, гольфа. А развешанных по вешалкам дорогих шелковых кимоно и пеньюаров — не счесть!