На этот раз армия, сосредоточенная в районе Киева, двинулась к Днестру не по незаселенной территории, а кратчайшим путем — через Польшу, где имела возможность приобретать провиант и фураж у местного населения, что позволило сократить обоз.
В начале августа армия достигла Днестра, на противоположном берегу которого сосредоточилось 90-тысячное войско турок под командованием сераскира Вели-паши. Миних воспользовался излюбленным им приемом обмана противника: демонстрировал намерение форсировать Днестр в одном месте, а переправился без всяких потерь в другом. Но здесь русская армия оказалась в положении, в которой ей довелось находиться во время Прутского похода 1711 года: ей угрожало окружение превосходящими силами неприятеля, и фельдмаршал решил его атаковать.
Сражение оказалось быстротечным: крупный отряд янычар совершил вылазку, не принесшую ему успеха. Эта неудача настолько обескуражила турок, что вызвала в их рядах панику и повальное бегство. Хотя беглецы и успели поджечь лагерь, но победителям достались богатые трофеи: 42 пушки, до тысячи палаток, множество продуктовых припасов. Потери русских были крайне незначительными — 70 человек убитыми и ранеными. Полковник Манштейн заметил: «Никогда еще совершенная победа не была одержана с такою малою потерею»[306].
Победа под Ставучанами имела продолжение: охваченная паникой толпа беглецов увлекла за собой значительную часть гарнизона Хотина, считавшегося одной из важнейших крепостей Порты. 19 августа остатки гарнизона капитулировали без единого выстрела, и через пять дней Миних, оставив гарнизон в Хотине, отправился в Молдавию и 1 сентября переправился через Прут, где он принял присягу молдаван на подданство России.
Упоенный успехом, фельдмаршал обещал императрице будущей весной без труда овладеть Бендерами и выгнать неприятеля из земель между Днестром и Дунаем и занять Валахию[307].
В то время как в голове Миниха роились планы о грядущих победах, один увлекательнее другого, позволявшие в конце концов водрузить победоносные знамена в Константинополе, он получил «нечаянное и печальное» известие о заключении австрийцами мира с Турцией, «мира, по его словам, стыдного и весьма предосудительного».
Заключить сепаратный мир, постыдный «всему христианскому оружию», австрийцев вынудили неудачи на театре войны. Против них действовали отборные турецкие войска, нанесшие им несколько серьезных поражений на Дунае и без боя овладевшие Белградом.
Раздосадованный Миних 16 сентября отправил резкое письмо князю Лобковичу, командовавшему австрийскими войсками в Трансильвании, с упреками по поводу заключения сепаратного мира.