работы. Я даже заметила женщину из маминого книжного клуба. Никто из них не раздражал меня.
Понятно, почему они здесь – поддерживают моих родителей.
Но за ними стояли люди, при виде которых я до боли сжала руку Алекса.
Я знала, что Дженна придет. Она была лучшей подругой Мэдди и бывала у нас так же часто,
как и Алекс. Остальные – команда по хоккею на траве, парни из футбольной команды, две дюжины
ребят, которые никогда не удостаивали меня и взглядом – вот они меня раздражали.
– Что они здесь делают? – спросила я Алекса.
Он растерянно посмотрел на меня.
– Что ты имеешь в виду? Это же похороны твоей сестры, Мэдди. Почему их не должно
быть?
– Они не знают м… – Я замолчала, сделала глоток и исправилась: – Они не знали Эллу. То
есть, за исключением Дженны, они Элле и пары слов не сказали. Никто из них. Никогда.
– Это не значит, что им все равно.
– Нет, значит, – выпалила я в ответ, вспоминая, как в десятом классе Дженна вежливо
попросила меня ездить в школу отдельно от сестры, так как, если Мэдди увидят со мной, на ней это
плохоскажется. – Их не волнует Элла. Никогда не волновала!
Алекс был не из тех, кого можно заставить прикусить язык, но тут он его прикусил. Его рука
дернулась в моей, но он постарался остаться спокойным.
– Они здесь не из-за нее, Мэдди. Она пришли из-за тебя. Для тебя.
– Для меня? Для меня?
Я попыталась сдержать злость. Ели бы я не была столь осторожной, я произнесла бы эти
слова в полный голос. Я проморгалась, потрясла головой. Не здесь. Я не устрою здесь истерику.
Мама посмотрела на меня; нерешительность и сожаление смешались в ее взгляде.
Священник замолчал и смотрел на папу, ожидая, что тот скажет. Все остальные… что ж… все
остальные смотрели на меня. Они слышали мою тираду. Слышали, как резко я отозвалась о друзьях
Алекса на собственных похоронах.
Мое зрение затуманилось, весь мир сузился до одной зияющей черной дыры в земле.
До могилы.
Моей могилы.
Я оглядела толпу, ища пути к отступлению. Дженна сделала шаг в мою сторону, но Алекс
жестом остановил ее. Он наклонился и что-то прошептал мне на ухо, папа сделал тоже самое с
другой стороны. Я не знаю, что они сказали. Все потонуло в море белого шума.
И только встретившись глазами с Джошем, я смогла вздохнуть. Как будто что-то во мне
встало на свое место, и впервые за неделю я почувствовала себя собой, Эллой. На нем не было его
34
LOVEINBOOKS
привычной футболки «Маунтин Дью» и рваных джинсов. Джош был одет в черный костюм с