Слева, вдоль стены, развешанные на вбитых в стену клиньях, покоятся инструменты: клещи, зацепы, пруты всяческих размеров. Справа груда заготовок. В почерневших, изогнутых пластинах угадываются контуры будущих доспехов, шалашиком составлены сплюснутые полосы - основы мечей и кинжалов. Отдельно лежат предметы утвари: сковороды, миски, ножи. Но главное у дальней стены - здоровенное, есть где развернуться двоим, горнило с подведенными мехами. Тут же наковальня, молоты разных размеров.
По обе стороны, ближе к углам, темнеют отнорки. В одном, судя по черным блестящим крошкам у входа, хранится топливо в другом серыми силуэтами выступают штабельки из металлических болванок, там же бугрятся горки камней, не иначе - руда для выплавки. Конечно, не так хорошо, как могло бы быть: инструментов явно не хватает, топливо, исходя из цвета и фактуры блестящих крупинок на полу не из лучших, да и металл, судя по запаху и оттенку, далеко не самый чистый. Однако, если не особо не придираться, то...
Под заинтересованными взглядами спутников Шестерня прошелся в по пещерке, заглянул по-очереди в оба отнорка, откуда вышел с испачканными руками но сияющим лицом, сказал:
- Что ж, неплохо. В таком месте и поработать незазорно. Даже топчан есть. Можно спать, не отходя от наковальни.
Парни заулыбались, довольные похвалой, словно обустроили кузнецу собственными руками, натаскали топлива, развешали инструменты, соорудили очаг...
- Вот только одно но...
Улыбки враз истаяли, сменились вопросительными взглядами.
- Что-то не так? - Зубило нахмурился.
- Чего-то не хватает? - откликнулся Бегунец эхом.
- Не хватает, - Шестерня согласился. - Только не чего-то - кого-то. Одному не сподручно, нужен помощник. Ваш-то кузнец где, местный?
Бегунец вздохнул, сказал с горечью:
- Пропал вместе с остальными.
- А тебе именно кузнец нужен, или любой пойдет? - поинтересовался Зубило осторожно.
- Кузнец, - произнес Шестерня твердо. Заметив, как помрачнели парни, улыбнулся в усы, добавил: - Но... коли кузнеца нет, любой сгодится. Была бы в плечах сила. Есть кто на примете?
Парни одновременно шагнули вперед, воскликнули в голос:
- Конечно!
Оба раздулись, даже развели руки в стороны, пытаясь казаться больше и сильнее. Газа пылают огнем, челюсти выдвинуты, в лицах решительность - хоть сейчас в кузнецы! Друг на друга стараются не смотреть, в редких, искоса, взглядах ревность и страх - что если выбор падет на товарища? Как жить дальше?
Шестерня лишь покачал головой. Выбери одного - второй обидится навечно, уйдет на дальние тропы, в сражениях с чудовищами доказывать что и он достоин, или, того хуже, начнет строить козни, пакостить мелко, и по крупному, мешать работе. Решение созрело мгновенно. Брови сошлись на переносице, а взгляд потяжелел, когда Шестерня произнес сокрушенно: