-А обычай? - зачем-то спросила Азиль, хотя ей полагалось прыгать от радости.
-Пусть провалится этот обычай. В нашем семействе их давно послали... далеко, - выговорил он. - Это я, дурак молодой, решил, как в старину... Не учел только, что нравы-то изменились! Ну иди, что ты стоишь? Обрадуй хозяйку... Утром я вас отнесу в поселок, там сами столкуетесь. Азиль, ты что?..
Это были злые, горячие слезы, а говорить она не могла -- горло свело судорогой.
-Ну ты что? - беспомощно спросил Дариан, обняв девушку и гладя по голове -- как еще их успокаивать, он понятия не имел. - Не плачь, ради всего сущего, прошу тебя! Хотя ладно, плачь, от меня не убудет, а ты потом успокоишься, так мать говорит... Что ты там говоришь?
-Н-ничего не скажу здесь... - произнесла Азиль сквозь рыдания.
-Понял. У стен есть уши. Идем-ка... - Дариан легко поднял ее одной рукой и направился к воротам. - Поберегись!..
На пляже, который устроил еще прадед, он снова сделался человеком и повернулся к Азиль.
Ветер высушил ее слезы и растрепал длинные черные волосы, Азиль привычным жестом скрутила их жгутом.
-Я солгала, - сказала она.
-Я понял, - ответил он, - но в чем именно? Ты действительно камеристка принцессы, я узнавал. Отчего ты так расстроилась? Я ничего не...
-Вы сказали -- "моя хозяйка", - Азиль закусила губу. - Это правда. Я... я не знаю, как объяснить!
-Иди сюда, - сказал Дариан, усевшись на камень. - Нет, на колено мне садись, не то застудишься, не июль месяц. И помни, что я хозяин своему слову.
-Сам дал, сам обратно взял?
-Нет, - серьезно ответил он. - Я обещал, что не обижу тебя. Не бойся.
От Дариана веяло летним теплом, и Азиль не стала противиться, когда он осторожно привлек ее к себе: с моря задувал холодный ветер, а она была в легком платье.
-Принцесса написала, что ты -- баронесса Азиль - ее камеристка, любимая, доверенная, - произнес он. - Она солгала или о чем-то умолчала?
-Она моя хозяйка, - помолчав, ответила девушка. - Я баронесса. Мне дали этот титул, потому что находиться при королевской особе безродной непристойно.
-Да-да, прабабушке моей об этом скажи, - пробормотал Дариан.
-Я не знаю, что было во времена вашей прабабушки, но теперь... - Азиль вздернула подбородок, но губы у нее все равно дрожали. - Меня подарили ее высочеству.
-То есть как? - опешил он..
-Просто. Подарили.
-Я ничего не понимаю!
-Что тут понимать, господин? Ваш король заключил мир с нашим вождем, а во избежание сомнений вождь подарил меня, свою племянницу, принцессе. Мне было тогда десять лет...
Дариан лишился дара речи. О таком при прабабушке упоминать точно не стоило. С нее бы сталось выжечь становище или лагерь, что там у этого вождя, дотла, чтоб неповадно было.