Убийство в имении Отрада (Юров) - страница 51

— А книгу-то, и впрямь, стоит почитать, — пробормотал он вслух.

За дверью гардеробной, примыкавшей к кабинету, послышался какой-то шорох. Хитрово-Квашнин, положив томик на стол, встал и заглянул туда. По всей комнате были развешены и разложены фраки, панталоны, сорочки, жилеты хозяина дома. В уголке стояли бритвенный столик и тумбочка для умывания с тазом, кувшином и полотенцами. Шорох доносился из крохотной каморки камердинера, вход в которую был почти перекрыт вешалками с господским бельем.

— Порфирий, ты, что ли?

— Я, ваша милость. Уборкой занимаюсь.

— Поди-ка сюда!

Высокий и представительный старик, всегда ходивший по моде конца XVIII века — в старинной сиреневой ливрее, коротких штанах, чулках и башмаках с пряжками, показался из гардеробной и степенно поклонился.

— Как поживаешь? — cпросил Хитрово-Квашнин.

— Да все при барине, — наморщил лоб камердинер. — Одеваю его, раздеваю, брею, стелю постель, держу в исправности весь гардероб.

— Ты ведь служил еще деду Андрея Василича… Каким он был?

Морщины на лице старика разгладились.

— Василий Андреич?.. Важным был барином. Не высоким, но осанистым. По портрету видно, красавцем родился. Турка бил, перса, шведа. Но уж больно был суров, особенно в младые годы! Чуть что, розги, а, ежели в сердцах, то и кулаки в ход пускал. Мне-то от барина не доставалось, я умел ему угодить… В рязанских краях его уважали, воеводой ставили не единожды. Крепостных у него было видимо-невидимо. Бывало, начнет считать их по поместьям, да скоро и собьется. Любил сытно покушать. Встанет с постели, сразу за чай с кренделями. После церкви садится за обед, а на столе шесть блюд. В полдник молочка снятого выпьет с пирогом. На ужин съест рыбу запеченную или кролика тушеного да винца c наливочкой усвоит. А перед сном чаю попросит с медом. И, что удивительно, не толстел!.. Андрей Василич-то в него пошел… Когда Василию Андреичу на Рязанщине тесновато стало, он подался в степь-матушку. Отрада — его приобретение. Имение и тогда было большим, но не прибранным. Деревянный господский дом о восьми комнатах покрывал замшелый тес, крыльцо пошатывалось, из хозяйственных построек только и было, что два овина да амбар, заросшие крапивой. Он и начал облагораживать усадьбу, а уж отстроили ее, как нельзя лучше, Василий Василич и Андрей Василич. Шутка ли сказать, двенадцать комнат, просторный мезонин, крыша железная, крыльцо парадное, колонны, флигеля. О господском дворе, парке с садом и не говорю…

— Хм-м… ну, ступай… Да, время от времени я буду посылать тебя за подозреваемыми.