Не воспользоваться таким любезным предложением было просто неразумно, поскольку моё дилетантское расследование, откровенно говоря, буксовало на месте. Наскоро поужинав, я уселся за ответ. Ведь о чём следовало писать, я уже себе представлял. Хотя твёрдой уверенности в том, что клад гренадера закопан именно на белорусской земле, у меня пока не было, решил спросить моего нового знакомого именно о кладах. И о тех, о которых были известны лишь смутные легенды, и о тех, что уже были найдены. Ведь о таких находках в советское время с удовольствием писала и городская и районная пресса и, следовательно, материала на эту тему должно было быть достаточно много. Кто знает, может быть, и мои бочонки давно были выкопаны, и как прежде водилось, успешно сданы государству? Идею следовало проверить, и слова полились из меня словно вода из сломанного крана.
Основной смысл послания был таков. Задумав написать роман на кладоискательскую тему, я прошу его (для придания повествованию должной достоверности) прислать мне сведения о старинных легендах, и заметки о найденных ранее кладах на территории Белоруссии. Ответ из Гомеля пришёл не скоро, примерно через месяц, и именно с этого момента наша с Михаилом затея пошла в совершенно ином направлении. И направление этого движения указала одна скромная заметочка, заботливо скопированная из очередного краеведческого сборника. То есть фактически, с данного письма всё моё внимание было моментально переключено на новый географический регион, ранее совершенно не попадавший в круг моего внимания. Ещё бы, ведь ко мне в руки попали документы, упоминающие о ранее неизвестном мне кладе. Вот что было написано о нём в сборнике «Память Браславского района». Приведу текст полностью, благо объём его совсем небольшой. Называлась заметка совершенно незатейливо: Пра французскi скраб каля возера Рака.
Даю её текст в оригинале, дабы явить перед всеми читающим эти строки, тот особый национальный колорит, который можно встретить только у наших западных соседей.
«Пры адступлениi французау у вёску Майшулi панаехала шмат салдат. Усiх жихароу рассялилi па суседних вёсках, а у Майшули стали прыбываць фурманкi са скрынямi. Дзецi падглядзелi, што французы капаюцца на беразе возера. Праз колькi дзён салдаты зехалi i жыхары змаглi вярнуцца у вёску. Найбольш цiкауныя пабеглi адразу да вады. Каля самага возера бераг быу увесь перакапаны. Са стромкага схiла, якi падыходзiу да берага з другога боку, бiлi струменчыкi крынiчак. На вачах сухi перад тым бераг ператварыуся у багну. Любая ямка iмгненна запаунялася вадой i плывуном. Нiхто не ведау як дабрацца да закапаных французамi скрынь. Ад пакаления да пакаления перадавалiся толькi расказы аб невядомых скрабах, схаваных на беразе возера.