- ТИХО! - Получилось громко.
Спорщики тут же замолчали, дети часть заплакали, женщины испуганно отшатнулись. И лишь старики не шелохнулись. Они глуховаты, так что им мой крик, что слону комариный писк. Но главного я добился - наступила тишина.
- Вам не стыдно? - Спросил я командиров. - Когда до спасения всего лишь несколько шагов, которые только нужно пройти, вы вдруг решили всех угробить? Вы думаете, мне не страшно? Думаете, что раз у меня рога выросли, то я не хочу домой? Ошибаетесь. У меня там осталась мать, а здесь ждёт помощи брат. И я делаю всё возможное, чтобы не только он, но и кто-то ещё смог вернуться домой, к родным и близким.
А что устроили вы? Всё, времена крепостного права прошли, и люди сами вольны решать что им делать. И я предлагаю так. Пусть каждый сам решит, с кем он идёт. Либо с нами туда, где люди способны сопротивляться и жить спокойной жизнью, либо туда, куда сами не знаете. Вы ведь, уважаемые бунтари, сами не знаете, что делать. Я прав?
- Не указывай нам, демон! - Прошипел один из командиров, обнажая меч. Я не позволил себе даже рукой дёрнуть.
- Ты пугаешь детей. - Спокойным голосом произнёс я.
- Командир, правда, убери меч, - сказал один из бойцов этого дурака, - мы же не сражаемся.
Командир окинул взглядами напуганных детей и женщин, нахмурившихся бойцов, серьёзного меня и, едва не плюясь, убрал меч.
- Вот так. - Кивнул я. - Теперь, люди, сами решайте! Либо вы идёте с человеком, который освободил вас, - я указал на атамана, - и всё время защищал вас, а теперь полностью уверен в спасении, либо с тем, кто обнажает меч при детях.
Люди загомонили, слово взяли матёрые деды, единогласно решившие, что бунтовать нельзя, а нужно идти за партией, то есть за атаманом. Даже подчинённые устроивших смуту командиров либо поддержали нас, либо воздержались. Так что противникам рогов в отряде пришлось прикусить языки и подчиниться. Они понимают, что дальше бунтовать - смысла нет. А в одиночку выжить невозможно.
- Командуй, атаман, - произнёс я, повернувшись к нему. Тот благодарно кивнул, и тут же стал отдавать распоряжение. Уже сейчас мы отправлялись в путь.
***
- Вадим, ты в порядке? - Обеспокоенно спросил Артём.
Уже больше суток мы двигались по пустоши. За это время смогли преодолеть несколько крепостей и дозорных пунктов, которые предпочли обойти. Либо же, когда нельзя было по-другому, Артём организовывал быструю ликвидацию. Я в ней не участвовал. Эти сутки, наверное, были одними из немногих, когда я не замарал себя кровью.
Но тут, словно противясь нежданному "отпуску", организм напомнил, сколько я не спал. Трое суток, наверное, не меньше, и это ещё до соединения с людьми атамана. Голова часто кружилась, ноги подкашивались, но слабости я не показывал, стараясь идти ровно, или же присаживаясь на телегу, переводя дух. Спать в пути было нельзя, вдруг кто-то нападёт, а без меня могут быть раны и жертвы. Вот и терпел.