Между тем хорошо известно, что в лабораторных условиях у подопытных животных специалисты умеют вызыватъ опухоли с помощью радиоактивного облучения. Не секрет также, что очень часто болеют раком и те люди, которые по разным причинам подверглись радиации.
Еще пример. В начале 2000-х годов мир охватила истерия по поводу пандемии птичьего гриппа и атипичной пневмонии. Есть свидетельства: это была хорошо спланированная информационная диверсия. Ее организаторы – тогда еще будущий гендиректор Всемирной организации здравоохранения М. Чен, министр обороны США Д. Рамсфельд и глава Всемирного банка П. Вулфовиц (ранее – заместитель Рамсфельда). Они были связаны с производителями универсального средства для лечения и профилактики птичьего гриппа. В результате паники произошел глобальный передел рынков мяса птицы, а вся отнюдь не святая троица стала богаче на десятки миллионов долларов.
Видимо, подобный же сценарий был применен и во время так называемой пандемии свиного гриппа. Даже так называемые «зеленые», борцы за экологию, время от времени не гнушаются подрабатывать на том же поле. В свое время именно они возбудили у населения СССР страх перед повальным заражением сальмониллезом. В итоге в 1987 году рухнул отечественный пищепром, и страну завалили ножками Буша. Далее запустили нитратную страшилку – и к нам потекли овощи и фрукты из-за границы, а отечественное сельское хозяйство было практически полностью свернуто.
А вот вам совсем свежий пример. Недавно стало известно, что финансированием разработки вакцины от лихорадки Эбола занимались не фармкомпании, а Министерство обороны США. Чтобы понять, почему так получилось, видимо, придется несколько углубиться в историю.
Впервые вирус Эбола был открыт в 1976 году в районе одноименной реки в Африке. Лихорадка насчитывает несколько штаммов, и у некоторых из них смертность достигает 90 %. Однако заболевание никогда не принимает характер пандемии – главным образом из-за того, что зараженные очень быстро умирают. И если они успевают передать вирус кому-то в рамках своей деревни или города, то за пределы страны он вырывается крайне редко.
До сих пор не существует ни вакцины от этой лихорадки, ни эффективного лечения. Фармакологические компании отказались заниматься разработкой препаратов против вируса Эбола, так как такой проект виделся им экономически невыгодным: уж слишком мал рынок сбыта. А это значит, что отбить вложения просто не получится.
Однако Министерство обороны США придерживалось иной позиции и активно финансировало создание вакцины. Правда, когда она уже с успехом прошла клинические испытания на животных, проект отчего-то был закрыт. И здесь появляется вполне закономерный вопрос: почему американские военные интересуются вирусом Эбола и зачем они останавливают разработку вакцины против него, когда препарат был практически готов?