После этого он сильно отклонился корпусом назад, нагружая страховочную верёвку и выискивая где-то там, под снегом, опору для ног. Его тело короткими рывками пошло вниз, в глубину ледника…
* * *
Вертолёт со спасателями прилетел через четыре часа.
Наверное, половину из этого времени я просидел без движения там, где меня оставил Андрей.
Возможно, я плакал. А может, и нет. Не помню. Ничего не помню из того, что происходило с моим телом. Было ли ему холодно, трепал ли его ветер, жгло ли солнце…
А вот мысли текли. Точнее, капали. Крупными такими, медленными, вязкими каплями в гулком колодце как-то странно сузившегося сознания.
* * *
Вот, не спеша, как изображение при химической проявке фотографий, оформилось понимание того, что произошло с Дианой.
Минут через десять после того, как мы с Андреем ушли за водой, ей стало скучно. Она была непоседой – эта Диана! Решила развлечься селфи. Взяла проклятую трость, закрепила на ней трижды проклятый айфон и начала щёлкать. Сначала на камнях, а затем осмелилась выйти на снег. А что такого? Вот они – наши следы. Только что мы здесь отлично прошли. Ага! Вот так! Отличный будет снимок! Только вот ребро недалёкой скалы слегка перекрывает эффектный вид на сверкающую под солнцем петлю реки далеко внизу, в долине… Несколько шагов в сторону – ничего страшного… Больше разговоров… Ага! Вот здесь… Нет ещё немножко…
Безо всякого предупреждения из-под ног ушла опора. Руки разлетелись в стороны в последней инстинктивной попытке удержаться на поверхности… Бесполезно. Рядом с местом провала осталась выпущенная из пальцев трость с айфоном. Её металлизированная поверхность отражала яркую белую точку солнечного луча…
* * *
Это было так реально, как будто мне прокрутили кинохронику.
Потом медленно, как пузырь в киселе, стала расти, стремясь занять весь объём моего сознания, мысль об абсолютной необратимости совершившегося.
Бесполезно крутить плёнку назад. Не поможет.
Исправить в прошлом ничего нельзя, надеяться на чудо в будущем – невозможно. Ни в машину времени, ни в загробную жизнь я не верил. «К сожалению…» – вяло проплыло в мозгу.
На милосердную анестезию религиозных снов я рассчитывать не мог.
Ледяной скальпель скепсиса медленно и остервенело-больно резал по живому: её, Дианы, уже теперь нет во Вселенной. Окончательно. Осталась только в большей или меньшей степени искалеченная телесная оболочка. Да и та просуществует недолго.
* * *
А затем, в душу, будто посаженную на кол, стало влезать рвущее ощущение совершённой невосполнимости потери.
КАК
Я
БУДУ
БЕЗ
НЕЁ?
КТО
И ЧТО