Потом я видел, что Андрей подполз к самой границе пятна, которое, оказалось просто дырой в снегу, отражавшей своими краями темноту скрывавшейся под ней бездны.
Андрей опустил в неё лицо и стал выкрикивать имя Дианы. Между выкриками он напряжённо вслушивался, пытаясь уловить из глубины хоть какой-то звук, способный подарить надежду…
* * *
Я продолжал сидеть всё на том же месте, вполне безучастный, не способный выразить никаких эмоций, не пытаясь вмешиваться в действия Андрея и не порываясь помогать ему в чём-то… Наверное, для Андрея в той ситуации это и был самый лучший вариант моего поведения.
Он отполз от провала и встал на ноги в том месте, которое, видимо, считал достаточно надёжным. Приблизился ко мне, потряс меня за плечо, заглянул в лицо. Я видел все это как бы со стороны. Видимо, убедившись, что по крайней мере в ближайшее время помешать ему, навредить себе или какими-нибудь истерическими выходками ухудшить наше положение я не способен, он быстро распаковал свой рюкзак и первым делом взялся за портативную рацию (сотовая связь в этом месте не брала). Я понял только, что он вызывает спасателей.
Моё сознание продолжало висеть где-то чуть выше и сзади от неуправляемого им моего же тела и монотонно констатировало свершившиеся и совершающиеся в данной точке пространства факты.
Я уже точно знал, что Дианы нет в живых.
Для такого профана, как я, почти незнакомого с реальными опасностями, таящимися в горном рельефе, наверное, было бы естественнее надеяться на счастливый случай: ну провалился человек под снег… ну скатился куда-то там… возможно, в мягкий сугроб…
Но я точно знал, что моей Дианы больше нет.
Я не ведаю, почему. Возможно, между нами действительно имелась какая-то непонятной природы связь, фатальный обрыв которой напрямую известил меня о катастрофе. Или чёртова интуиция подсказала: много месяцев всё шло настолько… просто безумно хорошо… слишком даже… Наверное, что-то сместилось в тонкой настройке мирового баланса добра и зла. Где-то там, во Вселенной, какое-то колесико слегка провернулось в выравнивающем механизме, а здесь, на конце рычага, ударило в полную силу…
* * *
Как посторонний, будто на экране, я наблюдал за Андреем.
Метрах в пяти от провала он забил в плотный снег три наших ледоруба на всю их длину, обвязал вокруг них один из концов верёвки, а другой сбросил туда… в глубину… Затем он пропустил полученную таким образом страховку через какое-то хитрое приспособление у себя перед грудью и, проверив надёжность созданной конструкции парой сильных рывков, стал спиной отступать к провалу… Уже находясь на самом его краю, Андрей ещё раз предупредил: «Сиди, где сидишь! Не вздумай подходить. Ты мне ничем не поможешь. Только помешаешь. В случае чего – жди спасателей. Они скоро будут».