– Это твое сердце или мое так бьется? – спросил он.
Проклятье. Услышал. Стыдобища – хуже некуда. А нет, есть куда: лицо Эмили Винтер решило покраснеть как земляника. На мгновение мы оба замерли, навострив уши. И чем дольше я прислушивалась к громкому стуку, тем больше сомневалась насчет его происхождения. Похоже, он шел не из моей груди и не из груди Элиаса – источник находился совершенно в другой стороне. Почти синхронно мы с Элиасом повернули головы к двери. Миг спустя воцарилась звенящая тишина.
– Эмили, черт возьми! Проснись наконец! Я забыла ключ!
«Ева», – пронеслось у меня в голове, хотя в первое мгновение я даже не поняла, чье это имя и откуда оно всплыло. На какой мы вообще планете? «Соседка», – подсказал мне мозг: на первый свой вопрос я все-таки получила ответ. Постепенно до меня доходило, что это значит. Я запрокинула голову и прокляла тот день, когда мы с Евой въехали в одну комнату.
Наши с Элиасом взгляды встретились, и мы молча пришли к единому мнению: то, что сейчас ломится снаружи, нам здесь совершенно не нужно. Сколько времени ей понадобится, чтобы высадить дверь? Если Ева продолжит столь же энергично, как начала, не так уж и много. А я уже поняла, что Элиас не из торопливых… Как ни крути – Еве тут места нет. Я счастлива и рушить свое счастье совершенно не намерена.
– Мы просто сделаем вид, что нас тут нет, – с улыбкой сказала я Элиасу, и правый уголок его рта приподнялся. Очевидно, мой план пришелся ему по душе. Но стоило ему склониться надо мной, как в дверь вновь забарабанили, а голос Евы, и без того пронзительный, казалось, поднялся на октаву выше.
– Господи, Эмили, ты оглохла, что ли? Я уже всю задницу себе отморозила! Открой эту гребаную дверь!
Элиас, собиравшийся меня поцеловать, поднял голову и поморщился.
– Мерзнуть – это так неприятно? – спросила я.
Он задумчиво качнул головой, а потом кивнул:
– Ужасно неприятно.
Я хотела уточнить, насколько ужасно, и питала смутную надежду, что успею перехватить еще пару поцелуев, но тут грянуло очередное оглушительное: «ЭМИЛИ!» Я шмыгнула носом так обиженно, как только можно. Ева – идиотка! Почему именно сейчас? Более неподходящий момент невозможно найти! Даже если бы она застала меня за мастурбацией, и то было бы лучше! Элиас отстранился и со вздохом перекатился на спину. Супер, Ева может себя поздравить. Настроение безнадежно испорчено. Я одернула футболку и села на кровати. Когда ноги коснулись пола, я почувствовала, что колени у меня ватные. Слезть с кровати было все равно что выйти в открытый космос. Что же произошло между мной и Элиасом? Я помнила только, как он поцеловал меня – а дальше все вышло из-под контроля. Я не принимала никаких решений, все случилось само собой. Теперь мне казалось, что это было просто кино. Прекрасное кино.