Под самым потолком две бойницы-решки. Как и везде – с решетками-жалюзи. Но здесь, в Рязани, они снаружи закрыты сплошными свето– и воздухонепроницаемыми щитами-заглушками (во избежание перекрикивания с другими хатами). Кормушка по этой же причине также постоянно закрыта. Круговорот «воздуха» из легких в легкие. Твой каждый вдох – всегда чей-то выдох…
Я уже говорил, что хата – сводчатая, куполообразная. Все стены – под углом к потолку. Поэтому заходить на дальняк нужно очень согнувшись. Почти на карачках. Пардон, но штаны подтягиваем, только выходя из дальняка. Там выпрямиться невозможно.
В «Матроске» люди сидят в среднем по 1,5–3 года, поэтому и «быт» более-менее налажен. Самодельные розетки, вилки, тазы для стирки, канаты для сушки белья, склеенные (клейстером из пережеванного и протертого через платок хлеба) полочки из сигаретных пачек и т. д. и т. п. В транзитке всего этого нет. Здесь сидят от нескольких дней (счастливчики!) до двух-трех месяцев. Поэтому и «быта» (даже в тюремном, камерном понимании) нет. Создавать его не из чего. Не из чего плести канаты, не из чего готовить клейстер (хлеба такой мизер, что, несмотря на его полную несъедобность, он съедается мгновенно и полностью). Баулы, вещи, весь хабар, собранный за долгое время в «Матроске», продукты, которыми на этап греют с общака, – всего этого в транзитном бараке не разрешают и надо оставлять после шмона в каптерке. Каптерщик честно предупреждает, что крысы могут все погрызть. Мои два баула, тщательно собранные и упакованные, почти полностью погрызли. Крысы жрут даже мыло. Особенно жаль книг – загнанные мне с воли УПК, УИК, УК и т. п. сильно попорчены ими.
Вообще, беспредел полный. Жаловаться некому. Администрация прекрасно понимает, что все здесь временные, транзитники, все с часу на час, со дня на день ждут этапа, и писать куда-то (жаловаться) никто не станет. Поэтому для садистских условий и экспериментов полное раздолье. Сомневаюсь, что здесь когда-нибудь бывали комиссии всяких фондов и правозащитных организаций. Описывать детали бессмысленно. Все равно никто не поверит, пока не увидит воочию. Пока не проведет хотя бы час, хотя бы полчаса, 15 минут в этой 54-й хате рязанской пересылки… И это, говорят, еще далеко не самая худшая. В то, о чем рассказывают, о волгоградской, ростовской и других, не верится даже мне. Впрочем, Чекатилы есть не только на воле и не только среди зэков. Уверен, что в штате ГУИНа их намного больше…
…Просыпаюсь от происходящего рядом рамса. Проигравший расплачивается вещами. Он в хате уже давно, более месяца, и ему удалось затащить свои баулы в хату. Идет оценка вещей. Расценки, – по аналогии с ценами ларька на «Матроске» и «на глазок». «Прима» – 2,5–3 рубля, «сахарные» (то есть сигареты с фильтром) – от 6 до 10 рублей. Футболка – «целка» (т. е. ненадеванная) – 15 рублей и т. д., и т. п. Выигравший сам говорит, по какой цене он готов принять в виде части долга ту или иную вещь. Проигравший должен либо согласиться с этой ценой, либо предложить что-то другое, либо… Карточный долг в тюрьме взыскивается очень сурово. На пересылке, в транзитке и на этапе – особенно жестко. Могут и «опустить». Времени ожидать погашения долга нет, – могут дернуть в любую минуту. На дачку в транзитке рассчитывать нечего. Положению проигравшего не позавидуешь.