«Люба, люба! – все кричат. –
За тебя хоть в самый ад!
Твоего ради талана
Признаём царя Ивана!»
И тут Иван с Царь-девицей, не похоронив прежнего государя, не отдав чести чужой и страшной смерти, спешат скорее-скорее воцариться!
Царь царицу тут берёт,
В церковь Божию ведёт,
И с невестой молодою
Он обходит вкруг налою.
Пушки с крепости палят;
В трубы кованы трубят;
Все подвалы отворяют,
Бочки с фряжским выставляют.
Это завсегда так. Народ должен быть пьян в такие минуты.
И, напившися, народ
Что есть мочушки дерёт:
«Здравствуй, царь наш со царицей!
С распрекрасной Царь-девицей!»
Площадь, котлы, страшная свадьба, венчание над трупом, ход вокруг «налоя», ревущий народ, огонь, дым, скорый ад, дикий хоровод с горбатым Коньком-зачинщиком.
Быть моей внучкой и жутко, и очень полезно. Объяснял несовершеннолетней Елизавете Генриховне внутреннюю драматургию сказки, разложил всю подоплёку. Внучка всё равно растёт как трава придорожная, пусть хоть дедушку свово умненького послушает.
Я, как всегда в минуты душевного смятения, перечитываю «Морские рассказы» Станюковича.
Они для меня всегда были позитивны. А тут задумался я: ведь все эти станюковичские возвышенные молодые морские офицеры превратились к Русско-японской войне в разных адмиралов.
И стало мне от того немного горько.
Чтобы понимать сущность диаспоры, достаточно знать, что реальные де Тревиль, Дезэссар, Атос и Арамис были близкими родственниками. Как земляки, они приняли в роту мушкетёров и земляка д’Артаньяна. Потому как рота мушкетёров короля состояла из уроженцев Гаскони и Беарна.
А вот рота охраны кардинала состояла из уроженцев промозглой суровой Бретани. Это примерно как если бы уроженцы Архангельска и краснодарские повстречались в Москве на рынке угнанных тачек. Махачкала против Челябинска.
А если знать, что «немецкие» гатчинские войска императора Павла были на девяносто процентов украинцами, то взаимоотношения гатчинцев и, например, преображенцев играют новыми красками и переливами.
Я вообще считаю, что псевдоисторические феерии на русском материале надо снимать через объектив соперничества гвардейских полков. Семёновцы против измайловцев. Измайловцы в основном были тамбовские. Для Питера это было актуально совсем недавно.
Нет героев в русских псевдоисторических фильмах. Гардемарины уже не веселят как прежде. А нынешние творцы снимают сразу про императриц. А тут не разгуляешься особо.
Что меня поражает в Антоне Павловиче Чехове?
Человек, создавший российскую городскую провинцию как культурную среду мирового значения, жил в настоящей провинции только до девятнадцати лет.