Я вздохнул и перелез через земляной вал.
Там, на шлюпе, наверное, гражданском, наверняка есть карта, и мне помогут выбраться отсюда…
Святая дева Мария… Фантастика…
Профессор! Вы видите! Мы не ошиблись! Это действительно он! Давайте дальше! Умоляю вас!
Вы что, не понимаете?! Он умрёт, если вы!.. Что это?! Вы что себе позволяете?!
У меня есть приказ, Фёдор Михайлович. Ставьте укол, и мы всё узнаем через пару минут.
Ага, щаз-з, размечтались, — насмешливо и ехидно фыркнул вдруг третий голос. Тот самый, говоривший про какого-то Королёва. Но я не успел испугаться или хоть как-то выказать протест, когда снова появилась боль.
Возникшая в левой руке огненная точка за несколько мгновений выросла в шар, поглотивший меня целиком, и эти мгновения я горел заживо, сходя с ума от боли. А потом шар лопнул, расшвыривая крохотные молекулы моего тела в чёрном непроглядном пространстве великого космоса…
Темнота. Сплошная темнота. Ничего не вижу и ничего не чувствую. Только ощущение, что завис, как катер без топлива на орбите. Только вот ни планеты, ни астероида, ни звезды рядом нет.
Ни хрена нет.
Чёрт возьми, кажется, даже меня нет. Одни мысли. Я что, умер?
— Неа. Так, заблудился. Слегка.
Обернулся на голос, не успев удивиться, как могу что-то делать без тела, и замер, ошеломлённый.
Красота неожиданной гостьи впечаталась не в сознание — в душу, ярко и навсегда.
Белоснежная кожа и чистые черты лица. Чёрные брови как след от кисти мастера. Глаза — космические омуты в идеальном обрамлении ониксовых стрел ресниц. Смотрит на меня, как на старого знакомого, и улыбается, задорно сверкая совершенными зубками. А губы строгие, очень строгие, несмотря на улыбку. Чёрная коса, толщиной с моё запястье, переброшена через плечо и спускается ниже талии. Королевская осанка. Идеальная фигурка под закрытым и длинным, до пола, платье. Нежная длинная шея и округлые плечи под шелковистой тёмно-зелёной тканью. Изящные, точёные кисти рук. Грудь… просто божественная. Нырнуть и забыть обо всём….
Из паха вдруг пружиной развернулась и наполнила по самую макушку горячая волна. Неожиданно ёкнуло и забилось сердце, во рту пересохло от волнения, а в груди томительно защемило. Чёрт… Откуда что взялось… Ни на одну женщину я так не реагировал. Да и не помню я ни одной. Нет их. И не было никогда.
Эта — Моя. Других не надо.
— Хм, — гостья перестала улыбаться и сложила руки на груди, смерив оценивающим взглядом сверху вниз. — И долго ты намерен так… стоять?
Вот чёрт! Я вздрогнул, приходя в себя и стараясь унять поднявшиеся чувства. Выходит, тело у меня всё-таки есть, а вот одежда…