Новый Колледж — крохотный уединённый оазис умных и творческих неудачников, устроившийся под пальмами на берегу Мексиканского залива. По соседству с ним расположен Музей Искусств Ринглинга, расположенный в бывшем особняке и ботаническом саду одного из основателей цирка братьев Ринглингов. Слишком много искушений для того, чтоб их можно было игнорировать. У студентов был обычай перебираться через невысокий забор из рабицы, отделявший территорию музея от кампуса и находить в ботаническом саду уединённые местечки для учёбы или объятий. Особенно поздно ночью. Однажды, вскоре после того, как я начал там учиться, мы с друзьями перелезли через забор для того, чтоб забраться на огромный развесистый баньян, растущий на территории музея. Мы едва успели залезть на дерево, как ночной охранник запарковал свой гольф-кар прямо под нами. С полчаса он сидел под нами, разбирая бумаги, пока мы трое, сдерживая дыхание прижимались к веткам, молясь, чтоб он не посмотрел вверх.
В Новом Колледже как студенты, так и преподаватели были эксцентричны, дерзки, ловки, необычны, самоуверенны и блестящи. Впервые в жизни я почувствовал себя дома.
У колледжа был совершенно непривычный подход к высшему образованию. Поощрялся уход в далёкие интеллектуальные дали. Студенты составляли свои учебные планы, сотрудничая с администрацией. На занятиях нас было немного, обычно от трёх до двенадцати студентов, на исключительно популярных предметах могло собраться тридцать. Учащиеся называли профессоров по именам. Занятия часто проходили снаружи, в тени растущих тут и там огромных деревьев. Большинство студентов повсюду ходили босиком, в том числе на занятиях. Некоторые преподаватели — тоже.
В окружении людей, целиком проводящих свои жизни живя и думая без ограничений, я оказался привязан к ним, как никогда в жизни. Но несмотря на кажущуюся небрежность, программа обучения была весьма серьёзной. На старших курсах приходилось писать работы, соответствующие магистерским требованиям. (Фактически некоторые студенты впоследствии повторно защитили эти студенческие работы, написанные в Новом Колледже как магистерские диссертации.) Профессора были одарёнными в своих областях и имели обычай учить не по традиционной схеме «с губ профессора в тетради учеников». Занятия были больше диалогами, чем лекциями, учащиеся взаимодействовали с учителями, и это было своего рода поиском и для тех и для других.
Мне не потребовалось много времени, чтоб нажить неприятности.
В первый день занятий на новом месте, я принёс с собой ручку, блочную тетрадь, калькулятор и постоянную невосприимчивость к знакам симпатии со стороны женщин. Разумные люди с относительно хорошими социальными навыками приняли мою невосприимчивость за отсутствие интереса и вскоре перестали со мной флиртовать. В результате я оказался связан с теми, чьё упорство переходило в неспособность уважать границы.