Также я верил в то, что эти ограничения необходимы для того, чтоб защитить то, что есть у нас с Целести, хотя я и не вполне понимал, от чего именно они нас защищают. В каком-то смысле я начал разделять страх Целести: если мне действительно можно будет полноценно любить Руби, не будет ли это значить, что Целести в моих глазах станет менее особенной? Разве её делало особенной не то, что она всегда была на первом месте?
Это наше соглашение не было злонамеренным. Но это не имело значения — оно причиняло Руби такую же боль. В глубине души я понимал, что происходит. Мысленное дзюдо защищало меня от того, чтоб прямо взглянуть на это знание, но краем глаза я всё видел. Я понимал, что отношения, которые я могу предложить Руби чахнут оттого, что они втиснуты в слишком тесное для них пространство. Если у неё возникнет выбор между отношениями, которые могут стать любыми по её желанию и отношениями, которые всегда останутся искусственно ограничены условиями, относительно которых у неё нет права голоса, почему бы ей могло захотеться то, что могу предложить ей я?
Тем не менее, несмотря на всё это мы, все трое, были достаточно счастливы чтоб игнорировать периодическое рычание различных чудовищ за дверями шкафов. Было похоже, что жизнь налаживается, как в личном, так и в профессиональном плане. Я начал работать в области предпечатной подготовки, используя компьютер Макинтош и новую, популярную версию программы QuarkXPress, стремительно захватывавшей издательский мир. Она позволяла почти кому угодно создавать сложные макеты несравненно более удобными способами чем более ранние программы для вёрстки. Опыт, полученный мной при издании малотиражных журналов стал неоценим. В среде художественных директоров и рекламных агенств, составлявших большую часть нашей клиентской базы, у меня появилась репутация человека, способного решать сложные проблемы вёрстки и печати.
Между тем, круг моих друзей в Тампе расширялся. Уилл, мой друг по дням зинов позвал меня в зал игровых автоматов в боулинге, где также подавали пиво. Он представил меня группе своих друзей, которые, как и я, все были своеобразны и эксцентричны. Мы оставались там до закрытия, то есть до двух ночи, а потом ещё некоторое время проторчали, болтая, на парковке.
Уилл стал частым гостем в нашей квартире. Был им и Ньютон, хотя он по-прежнему жил в Сарасоте. Я познакомил его с Руби. Они совпали просто фантастически и когда он приезжал к нам, были практически неразделимы. Если когда-нибудь и были двое, созданные друг для друга, то это были они.