Уже снаружи она выплеснула на меня свое раздражение:
– Нельзя легко относиться к пищевым консервантам. Я проверила меню по интернету, прежде чем мы сюда пошли. Я знаю: она не права.
– Ну, мы не будем здесь ужинать. Зачем устраивать такой грандиозный скандал?
Мне не казалось, что Лайла по-настоящему разгневана, но она прямо-таки вибрировала от нервного раздражения.
– Каллум! Это незаконно. Нельзя давать неправильные данные о пище. Почему ты не понимаешь, что меня так расстроило? Сегодня она подмешивает в еду глутамат натрия, а завтра может подбросить кусочек радиоактивного стержня.
Я поднял руки вверх, поняв, что она по-настоящему в ярости и этот спор мне ни за что не выиграть.
– Давай лучше отправимся в пиццерию. Или пойдем домой, и я… накормлю тебя.
Я колебался. Учитывая ее строгую диету и мои ограниченные кулинарные способности, я на самом деле страшился подобной возможности. Лайла вопросительно приподняла брови.
– Соевый смузи? – предложил я.
На ее лице возникла легкая улыбка. Лайла неохотно взяла меня под локоть. Мы зашагали вниз по Корсо.
– Для меня на самом деле важно не употреблять глутамат натрия. Извини, что сорвалась. Я ненавижу людей, которые недооценивают всю серьезность этого.
– Хорошо, Лайла. Я понял.
На самом деле я не особенно понимал, в чем тут дело, но лично для меня хватало и того, что Лайла боится глутамата натрия, словно черта.
– Тут дальше по Корсо есть еще одна лапшичная, – сказала она. – Я и там могу поесть. Согласен?
– Конечно.
Я ощутил облегчение от того, что Лайла начала успокаиваться. Сердитая Лайла была силой, с которой приходилось считаться. Мы направились в другую лапшичную и сделали заказ.
Лайла глубоко вздохнула и посмотрела на меня.
– Тебя это поставило в неудобное положение?
– Ну, ты едва не оторвала голову той официантке за стойкой, отпугнула половину посетителей, – поморщившись, рассмеялся я. – А так, с чего бы мне чувствовать себя в неудобном положении?
Она чуть вздрогнула.
– Я не скандалистка.
– Вижу, – приподняв брови, произнес я.
– Серьезно, – настаивала Лайла, – но в мире есть кое-что, за что следует бороться. Я на самом деле верю в то, что следует маркировать вредные добавки. Я избегаю глутамата натрия из принципа, но некоторые люди сверхчувствительны к нему. Есть причина, почему ввели эти правила. Они берегут человеческую жизнь.
– Ты на самом деле собираешься вернуться в то заведение и проверить, послушались ли они тебя?
– Разумеется. Это мой долг.
– Но это же не твоя проблема.
– Почему не моя проблема? Я же знаю об этом!
– Ты не обязана решать все проблемы мира, о которых знаешь.