Но Морхинин продолжал писать.
…Пятнадцатилетний подросток сидит в одних спортивных трусах на балконе шестого этажа. Из озорства он направляет круглое большое зеркало в окна расположенной наискось от него канцелярии. Там сначала терпят пляски круглого солнечного зайчика. Но вот приоткрывается створка окна, и усталое лицо красивой молодой женщины появляется в предвечернем свете августовского дня.
Знакомство разведенной двадцативосьмилетней служащей и крепыша из девятого класса тоже смахивает на случай из жизни самого автора. Первая невыносимо сильная и чистая страсть, осторожная позиция партнерши, Москва семидесятых. И занятия греко-римской борьбой в секции «Спартака», преобразуемые фантазией в некие античные сцены. И удивительное знакомство с искусствоведом в Третьяковской галерее. И глупая ревность сверстника, от ножа которого спасает случайно оставленный в кармане пиджака толстый блокнот. И неожиданное чтение перед классом «Часто очи в даль морскую обращал я с этих пор…»[6]. И могучий верзила на расшатанной тахте в комнате возлюбленной, да нож, напрасно схваченный уже самим юным страстотерпцем… Расставание, ночь над Петровским бульваром, девушка в светлом плащике, и желтые листья осени…
Повесть была названа «Круглый заяц» и стала самой неудач ливой из всех, которые написал Морхинин.
А письмо из Италии на этот раз было ликующим.
«Я перевожу вам четыреста евро, чтобы вы могли присутствовать на презентации вашей книги, которая будет издана через три месяца, – писал Бертаджини. – Посылаю вам Editoriale Sometti – живописно оформленный каталог издательства «Сометти» за год, в нем крестиками отмечены книги которые появятся на полках магазинов уже в этом полугодии. Там будет и моя книга о молодом теноре Акилле Граффинья, певшем в России в XIX веке. Но главное in preparazione[7] роман «Проперций». Viva, viva! Владимиро Бертаджини сделал то, что обещал. Так что готовьтесь к вылету в Италию. Подробности следующим письмом. Arrividerci, mio caro amico».
Наконец наш герой почувствовал себя баловнем судьбы. И потому в прекрасном настроении постучал в кабинет главного редактора журнала «Московское известие» Василия Григорьевича Лебедкина. Месяцев пять назад Морхинин отдал лично ему свою повесть «Круглый заяц».
Лебедкин тогда объявил по телефону, что «Круглый заяц» ему понравился:
– Современной модной порнушкой слегка отдает… Нет, ты не обижайся, как говорится, с огоньком, с любовным пылом повесть-то. Все есть, но красиво. Без излишних подробностей. А с точки зрения стилистики прямо глотается без запинки. Я буду предлагать «Зайца» редколлегии на следующей неделе. Думаю, в следующем номере поставим.