– Ошень приятно, – сказал Поверенный по-русски, пожал Расиму руку и двинулся к следующей группе гостей, не обратив внимания на журналистку.
Немного ошарашенный тем, что его знает переводчик, Расим хотел продолжить разговор с корреспонденткой, но та, оскорбленная невниманием Поверенного, отошла от него.
Внезапно перед ним возник рослый брюнет в безукоризненном костюме и на ломаном русском языке, но довольно ясно сказал:
– Эрдемир-бей просил извиниться перед вами, срочные дела вынудили его ехать в Москву. Но послезавтра он ждет вас в представительство в восемнадцать часов и компенсирует вам то внимание, которое вы не получили на сегодняшнем приеме.
– Да нет, – сказал Расим, – я вполне доволен приемом.
После сказанного брюнета вдруг замкнуло. Он открыл рот, но ничего не мог сказать. И Расим догадался, почему. Брюнет не мог понять, доволен Расим приемом или нет. Сочетание таких слов, как «да» и «нет», ввело его в ступор.
– Все хорошо, – четко произнес Расим. – Передайте Эрдемир-бею, что я очень доволен приемом и буду у вас в представительстве послезавтра в восемнадцать часов.
– Меня зовут Бахадыр, – сказал брюнет, – я все передам Эрдемир-бею.
Жена Виктора Сергеевича никогда не была за границей, потому что Виктор Сергеевич, работая в других странах, отдыхал только дома.
Виктория Павловна за четыре десятилетия жизни с Виктором Сергеевичем притерпелась к его частым командировкам. Жили они в доме, который можно было назвать служебным, многие его сотрудники знали друг друга по совместной работе, и ей не было необходимости говорить окружению, что муж у нее инженер-нефтяник и работает вахтовым методом в Сибири.
Мужа она встретила ровно, сразу же увезла его на дачу, где нужно было подвязывать помидорные кусты, а она не могла делать этого из-за болей в спине.
– Где ты так успел загореть? – в первый же день спросила она.
– В Москве, – ответил он ей, – в центральном госпитале. Там не только лечат, но и по желанию назначают разные курортные процедуры, солярий, например.
– Ну-ну, – сказала жена. – А чего ж это ты из Москвы мне ни разу не позвонил.
– Неправда твоя, – ответил Виктор Сергеевич. – Я же звонил тебе от Ветковского.
На третий день пребывания в дачном поселке под Дзержинском, Виктория Павловна вдруг вспомнила, что Виктору Сергеевичу звонил молодой человек с нерусским именем.
– И как же ты могла не сказать мне об этом сразу? – заволновался Виктор Сергеевич. – Ты хоть имя его записала?
– И имя, и телефон, но все это осталось дома на тумбочке. Его зовут, по-моему, Рустамом.