Спустя полчаса он добрался до парка, походил по его аллеям, вышел к берегу реки Сож. А потом позвонил по номеру, который ему дал вездесущий и всезнающий пройдоха Владик.
– Здравствуйте, – произнес он, услышав мужской голос, – это Петр Яковлевич?
– Да-а, – промурлыкал голос. – С кем имею честь?
– Это некий брюнет, который звонил вам вчера из Минска. Я уже в Гомеле и хотел бы с вами поговорить. Мне подойти к вам в управление?
– Ни боже мой! – сказал Петр Яковлевич. – Я сам сейчас к вам подъеду. Где вы остановились?
– Гуляю по парку.
– Будьте через полчаса у входа в драмтеатр.
Было около четырех часов дня, и у входа в театр никого не было, но к Расиму сразу подошел пятидесятилетний мужичок ростом «метр с кепкой».
– Петр Яковлевич, – представился он. – Поскольку вокруг нас на расстоянии полукилометра нет брюнетов, то бьюсь об заклад, это вы мне звонили.
– Да, – подтвердил Расим. – Где мы можем поговорить?
– Все в том же парке господина Паскевича, там есть одинокие лавочки, куда, я надеюсь, не дотянутся руки господ из здания слева.
– А что это за здание?
– Вы первый раз в Гомеле?
– Да.
– Тогда вам лучше не иметь ненужной информации. Зачем вам лишняя головная боль?
– Послушайте, – сказал Расим, чтобы как-то быть на равных со словоохотливым Петром Яковлевичем, – на реке Москва находится город Москва, а почему на реке Сож находится город Гомель?
– Говорят, ранее, когда по Сожу ходили баржи и пароходы, возле вот этого места, где парк Паскевича выходит к реке, была мель. И специальный человек сидел на берегу и кричал при приближении парохода: «Го-го-го, мель!» А еще Илья Эренбург написал роман «Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца», где действие начиналось в Гомеле в двадцатые годы.
– И что? – поинтересовался Расим. – Теперь жители вашего города пробивают памятнику Лазику Ройтшванецу? На котором будет надпись «Лазику Ройтшванецу от благодарных потомков-гомельчан».
– Нет, – вздохнул Петр Яковлевич, – ни о романе, ни о Лазике гомельчане не помнят. Зато у нас на гастролях Минский театр русской драмы. Сегодня идет спектакль «Жених из Иерусалима».
– Странный репертуар у русского театра драмы…
– Есть спрос, есть предложение, – глубокомысленно завершил мысль Петр Яковлевич. – Вы же тоже приехали сюда не ворон считать.
Они пришли в парк, и Петр Яковлевич выбрал удаленную от иных сооружений скамейку.
«Вам часто приходится ее использовать», – хотелось съязвить Расиму, но он сдержался.
– Я не являюсь представителем фармкомпании, – сказал Расим, – я только посредник.
– А я главный специалист управления здравоохранения облисполкома, – пояснил Петр Яковлевич, – но я тоже посредник. Я говорю с вами только потому, что вас рекомендовал мой друг. Но я ничего не решаю, могу только передать ваши предложения людям, которые принимают решение.