Кое-кто из незрелых интеллектуалов замечал, что в 1945 был заключен мир. Мы считали их наивными. В 1945 произошло то же, что и в 1918, солдаты опустили оружие, чтобы перевести дух.
Мы перевели дух, а враг остался тем же. Не все меняется в этом мире.
Одним из самых ужасных эпизодов нашей войны была битва за госпиталь и ее последствия.
Одним из военных секретов Союзников был местонахождение госпиталя.
Мы оставили тот самый ящик для перевозки мебели на его старом месте. Снаружи наша постройка была совершенно не видна.
По правилам нужно было как можно незаметнее входить в больницу и всегда только по одному. Это было совсем не сложно, так как ящик стоял вдоль стены около кирпичного завода. Проникнуть туда незаметно было проще простого.
Впрочем, на свете не было шпионов хуже немцев. Они не обнаружили ни одну из наших баз. Воевать с ними было легче легкого.
Нам нечего было бояться, кроме ябед. Среди нас не могло быть предателя. Трусы бывали, но изменники никогда.
Когда попадаешь в лапы к врагу, всегда знаешь, что тебя поколотят. Не слишком приятно, но мы держались. Такие испытания не были для нас пыткой. Нам бы никогда не пришло в голову, чтобы кто-то из наших мог выдать военную тайну только для того, чтобы избежать такой легкой расправы.
Однако, именно это и случилось.
У Елены был брат десяти лет. Насколько Елена была красива и высокомерна, настолько же смешон был ее брат. Не то, чтобы он был некрасив, но он был воплощением какого-то вялого притворства, мелочности и нерешительности, которые сразу раздражали. Тем более, также, как и его сестра, он всегда был одет с иголочки, тщательно причесанные волосы блестели чистотой и разделены безупречным пробором, а одежда так идеально выглажена, что он был похож на картинку из модного каталога для детей аппаратчиков.
Мы ненавидели его за это.
Однако, у нас не было причин не взять его в армию. Елене война казалась смешной, и она смотрела на нас свысока. Клавдио же хотел таким путем сойти за своего и был готов на все, чтобы его приняли.
И его приняли. Мы не могли рисковать дружбой с итальянцами, среди которых была великолепная Джиан, не приняв в армию их соотечественника. Самым досадным было то, что сами итальянцы ненавидели новенького, хотя их обидчивость всегда была непонятной.
Это было не столь важно. Клавдио будет плохим солдатом, вот и все. Не может же армия состоять из одних героев.
В глубине души мы были довольны, предвкушая колотушки, которые ему достанутся. За это мы по настоящему симпатизировали врагу. Маленький итальянец был таким изнеженным, а его мать носилась с ним, как курица с яйцом.