– Не двигайся, я еще к тебе вернусь. – Большой чернокожий мужчина с носом на пол-лица показывает пальцем на испуганную женщину, по-прежнему сидящую на земле. – Мы неплохо с тобой позабавимся, птичка, – обещает он, а бедуинка даже перестала дышать от мысли, что ожидает ее саму и ее девочек. В Ливии все знают, что творят наемники с женщинами оппозиционеров, даже такими маленькими, как ее дочери. Мать дрожит от ужаса и лихорадочно думает о том, как бы защитить не столько себя, сколько, по крайней мере, своих крошек от позора и неминуемой смерти.
Парализованная страхом Марыся быстро моргает глазами и прикусывает губы, чтобы не закричать. Охваченная паникой, она старается побыстрее отодвинуться от временного, сделанного из отдельных досок входа в сарай. Она на цыпочках отходит на шаг назад, вглубь, и случайно наступает на лежащего барана. Животное подхватывается, блеет, а девушка падает как подкошенная на спину и ударяется головой о железную миску, а та – о корыто. Этот громкий звук привлекает наемника, уже собравшегося покинуть подворье. Он задерживается, прислушивается и возвращается к сараю.
– Господин, мы там только животных держим, – говорит Лейла, стараясь защитить гостей собственной грудью.
– Они и нам пригодятся. – Мужчина грубо отпихивает ее, и бедуинка снова падает на землю. – Мы ведь тоже должны что-то есть.
С этими словами наемник распахивает дверь и останавливается как вкопанный. Не знает, должен ли он сразу начать стрелять или нет, но понимает, что за вранье и укрывание беглецов хозяйка должна быть наказана.
– Это овцы? – спрашивает он иронично. – Может, она и похожа, потому что у нее такой же светлый мех, – говоря это, он хватает Марысю всей пятерней за волосы и вытягивает наружу, – но этого уж точно нужно считать черным бараном-производителем.
Он отпускает первую жертву, которая подскакивает к хозяйке, а потом дергает Рашида за рубашку и тащит парня к выходу.
– Идем! – Он направляет на группку испуганных людей блестящий автомат и, толкая их в спины, гонит на другую сторону улицы.
Там, перед одним из самых больших зданий в деревне, в котором находятся магазины и механическая мастерская, собралась уже большая толпа жителей. Наемников немного, может, пять или шесть, но они рослые, сильные и вооруженные. Их преимущество – агрессия, которой они переполнены. Двое из них возвращаются к телу Рахмана с перерезанным горлом и трем застреленным партизанам.
– Вы прятали бунтовщиков! – говорит испуганным селянам на ломаном арабском главный среди солдат. – Такое поведение должно быть наказано! – Он подзывает пальцем механика, который подходит к нему неуверенно, слушает какой-то приказ, отданный шепотом, а через минуту согласно кивает и бежит к мастерской. Когда он возвращается, все видят в его руке толстую холщовую веревку.