— Граф подозвал Фрая к себе и о чем-то расспрашивает? — тихо шепнула она.
Ласко напряг зоркие глаза, пытаясь прочесть говор вельможи по губам:
— Он его расспрашивает о победе над Брахтой, — шепотом отозвался Эшли.
— Надеюсь, Фраю ничего не угрожает, иначе…
— Здесь ничего, — честно отозвался шпион, поглядывая в сторону своей обозленной сестры, которая снова подверглась пренебрежительному отношению маркизы.
Когда началась эта суматоха с фуршетом и слуги кузнечиками скакали меж властных гостей, маркиза оказалась в нескольких шагах от Шерон, восседая на мягких стульях, вместе со своими тремя собеседницами. Она подозвала сразу трех лакеев, заставив их бегать вокруг себя, выполняя ее поручения. Такие стремительные перемещения прислуги сразу привлекли внимание графини, взгляды женщин снова встретились. Маркиза сразу же что-то сказала одной из своих собеседниц, та зло ухмыльнулась и передавала дальше. Шерон уже не сомневалась, что ее обсуждают, и немедля подошла к дамам.
— Разрешите представиться, — гневно произнесла адъютант. Лично подозвала распорядителя, который торжественно представил ее и дам сидящих против нее. Но маркиза даже после такого официального знакомства не утратила пренебрежительный взгляд. Она была женщиной звучной, ее голос лился зычным басом и его могли услышать многие.
— Я знаю кто вы, графиня Бэкет. Я была хорошей знакомой вашего покойного мужа и не растеряла уверенности, что граф сделал роковую ошибку, женившись на интригантке.
Ее слова услышала даже Фрейлин, и обернулась посмотреть на новое «представление». Даже Ласко перевел взгляд, слегка побледнев от высказывания леди.
— Выскажитесь точнее, миледи, — как можно спокойней отозвалась графиня, в душе вскипая от оскорбления, произнесенного в обществе, она снова побагровела от злости.
— А что тут непонятного, — так же спокойно молвила маркиза, переглянувшись со своими наперсницами, — или вы думаете, что громким титулом и всевозможными заслугами своего супруга сокрыли от общества свою порочную натуру? Может, я не награждена в этой жизни столькими талантами, как иные, но людей вижу насквозь, а вы, миледи, с гнильцой, — с этого момента маркиза была признана в лице Фрейлин самой достойной и разумной аристократкой, которую ей доводилось видеть, а адъютант призрачного департамента по слежке воспылала неистовым гневом к высокородной даме.