Сейчас он искренне сожалел, что не добился разрешения прямо вчера вечером вылететь в Париж. А ведь мог потребовать этого, мог. И фюрер приказал бы выделить для него самолет. Сегодня он докладывал бы Деницу прямо из Парижа. А возможно, не только Деницу. Какой сюжет для воспоминаний!
Но счастливчиком оказался Кранке. Калиф на час. Властитель Парижа, ворвавшийся на его улицы с какой-нибудь сотней-другой подвыпивших мореманов, с трудом собранных по кабакам и борделям. Несчастная столица Франции! Каких только проходимцев не возводила она на Олимп истории, каким только бездарям не создавала ореол героев!
«Однако слава Кранке своим небрежным крылом захватила и тебя, – подумал вице-адмирал, поспешно облачаясь в свой сплошь увешанный наградами парадный френч. – В конце концов в «Волчьем логове» будут не столько говорить о командующем западной группой военно-морских сил, сколько о твоей идее спасения всего Западного фронта. Так что будь справедливым если не к Кранке, то хотя бы к самому себе. А главное, помни: через несколько минут Дениц станет завидовать тебе куда сильнее, чем ты – Кранке. Что ни говори, а гросс-адмирал сидел за тем же столом, за которым так внезапно просветлели твои мозги. Хотя в последнее время такое случается с ними нечасто».
После этих размышлений Фосс остался вполне доволен собой. Зависть Деница, пусть даже совершенно не раскрывшаяся, – ибо этот старый морской волк умел быть скрытным, как пират, напросившийся на службу в королевском флоте, – казалась вполне достаточной компенсацией за его вчерашний стратегический просчет. Такое положение вещей вице-адмирала устраивало.
Уже дважды наступали времена, когда казалось, что гроссадмирал окончательно попадал в опалу. Но с особой подозрительностью фюрер начал относиться к командующему военно-морскими силами после того, как основательно потерял его доверие другой адмирал – Канарис, руководитель абвера. А ведь не секрет, что Канарис и Дениц не раз вспоминали свою морскую юность за основательной бутылкой коньяка. И хотя Дениц и попадал в опалу, но всякий раз очень удачно изворачивался.
Тем не менее Фосс зорко следил за интригами «Волчьего логова», этого имперского двора «времен сумерек богов», и верил, что рано или поздно настанет и его час. Мало ли генеральских, и даже фельдмаршальских, погон полетело на его памяти? Почему гроссадмиральские должны быть исключением? А когда низвергают очередного командующего – главное вовремя оказаться под рукой.
С этой затаенной мыслью он и явился во «флотскую резиденцию» Деница, разместившуюся в одном из железобетонных бараков-бункеров «логова».