А ефрейтор, взявшись за длинный кожаный чехол, в котором, видимо, лежала винтовка, посмотрел на генерала чистыми, ясными глазами и спросил:
- Его как: сразу - или чтобы прочувствовал?
Львов вопросительно взглянул на Сталина, но тот отрицательно мотнул головой:
- Я просто хотел узнать жив или нет господин Кибиров?
Львов пожал плечами:
- Так жив пока... наверное. Впрочем, понятия не имею: нашей операции он не помешает. А вот что касается здешней администрации, - его лицо приобрело вид оскалившегося хищника, - с этими - увы! Пока живы, но это - ненадолго. До завтра.
- Вот как?
- Вот так! - Жестко ответил генерал и пояснил, - У нас на пароходе - две бочки водки. Сегодня все перепьются, а назавтра выяснится, что участок сгорел вместе с персоналом...
Сталин помолчал. Несмотря на некоторые странные словечки, которыми генерал то и дело уснащал свою речь, его действия вполне понятны. Чего, правда, нельзя сказать о мотивах, но с этим - позже. Любое дело требует жертв, а Львов, кажется, еще и старается, сколько возможно, уменьшить число этих жертв...
Он кивнул и задал второй вопрос:
- Здесь есть еще ссыльные кроме меня. Что с ними?
- А кто конкретно? - снова быстро переспросил генерал. - И сколько их?
- Голощекин, Муранов, Бадаев, Каменев, - начал перечислять Сталин задумчиво. - Еще Спандарян , хотя он и плох - чахотка. Вера Швейцер, Петровский, потом еще Свердлов, Мартов...
- Чего? - изумленно уставился на Сталина Львов. - А что, эта сладкая парочка тоже здесь?! Вот, бл..., - протянул он задумчиво. - Какая встреча, мать моя, женщина...
Сталин снова удивился: теперь лицо этого странного генерала приобрело не просто хищное выражение, а эдакое удовлетворенно-хищное. Такой могла бы быть морда тигра, который выслеживал олененка, и вдруг обнаружил прямо перед собой огромную жирную свинью...
- Это ведь тот самый Мартов, который вас из Партии исключал? - поинтересовался он каким-то мурлыкающим голосом. - Верно?
Сталин кивнул.
- И он здесь, в станке Курейка?
- Нет, он - Монастырском...
- А-а-а... Это там же, где пристав Кибиров?
Новый кивок.
- М-да... Какая странная штука жизнь: пристав, который должен по долгу службы наблюдать за ссыльными, взял, да и поехал рыбу ловить с этими самыми ссыльными. С Яковом Мовшевичем и Юлием Осиповичем... А лодка-то возьми, да и перевернись... Все утонули...
- Поехали? Утонули?
- Ну-у... Собственно говоря: они еще только собираются... то есть пока даже и не собираются, - Львов улыбнулся и вытащил из кармана кителя серебряный портсигар. - Угощайтесь... М-да, - он тоже закурил и выпустил в небо клуб дыма. - Но поедут. И утонут. Тут уж можете не сомневаться... А вот вы, товарищ Сталин сказали про какого-то туберкулезника Спандаряна. Он сильно болеет?..