– Валентина, ты что, в своем уме? Окончила медицинское училище, комсомолка, а в такую дурь веришь?! – возмутился Аркадий Михайлович.
– Нет, ну почему одним везет с мужиками, а другим нет! Есть мужики, например, вообще не пьют, а вот нам с Ольгой Семеновной не повезло. Я очень хорошо ее понимаю, почему она все бросила и уехала. Ведь сил нет бороться с этими алкашами. Нужно такой закон издать: не хочешь бросать пить, тогда в тюрьму, и под охраной пусть работают, семьи свои содержат, да хоть живы будут, а то вон их сколько умирает!
– Все, хватит, Валентина! Пошли работать, – сказал Аркадий Михайлович. – Любишь ты своего Ивана, – засмеялся он. – Вот даже готова его в тюрьму посадить, лишь бы живой был.
– Да прям люблю. Ненавижу его всеми фибрами своей души! Всю кровь из меня выпил. Господи! Прости меня за мою ненависть к мужу…
Женя Черкашин пролежал в больнице целый месяц. После того как его выписали, он собрал свои вещи и поехал в Шпаковское просить прощения у Оли Снежко и у детей. Он приехал, купил цветов, упал перед женой на колени, вымаливая для себя пощады.
– Оля, я не могу без вас. Я пропаду. Я очень вас люблю. Прошу тебя, прости меня в последний раз. Дай мне еще один шанс. Не гони из семьи. Я брошу пить, обещаю. Я пойду, хочешь, зашьюсь, закодируюсь, и больше никогда не буду брать ни капли спиртного в рот. Прости меня, пожалуйста, в последний раз.
– Женя, ну как я тебе опять поверю, если ты меня уже столько раз предавал? Как я тебя прощу? Я же столько раз тебе верила, где гарантия, что ты опять не обманешь меня?
– Я завтра вместе с тобой пойду и закодируюсь, честное слово. Все, я тебе обещаю, что больше никогда пить не буду. Мне и врач наш, Аркадий Михайлович, сказал, что если пить буду, умру. А я еще на свадьбе детей хочу погулять.
– Ладно, я тебе поверю, дам тебе последний шанс. Если честно, мне нашего сына, Мишу жалко. Он так за тобой скучает. Но я тебя сразу предупреждаю, что я отсюда никуда больше не поеду. Мне уже здесь пообещали дать коттедж, если я соглашусь работать директором школы.
Школа, конечно, самый настоящий сарай. Она очень старая, с печным отоплением. Но уже в проекте новая школа, и я вовсю занимаюсь ее стройкой. Я не вернусь больше в Горькую Балку. Я остаюсь жить в Шпаковке.
– Хорошо, хорошо, как скажешь. Ты знаешь, Васька – ветеринар, кум наш, ведь тоже сюда сразу за тобой переехал. Мне в Горькой Балке рассказали, что, как только ты с детьми уехала, он следом за тобой свою семью собрал и переехал жить в Шпаковку. Ему предложили здесь работу, и он согласился. А ты его здесь не видела?