Она вздохнула и посмотрела на трубку телефона, лежащую рядом на сиденье. Звонить никуда не хотелось. Но надо.
Убедившись, что телефон Кленина по-прежнему не отвечает, она задумалась. В одиночку с Клениным не справиться, нужно найти покровителя. Она же не дура, понимает, что Кленин — человек влиятельный, и в борьбе против него мог бы помочь кто-то калибром покрупнее. Может, Куролесов?
Большой человек. Крупный чиновник. И на нее давно заглядывается. Впрочем, как-то она поскромничала, «заглядывается» говорили лет двадцать назад, теперь все проще. Куролесов не то что «заглядывался», он и руки уже пораспускал вкупе с языком. Прямым текстом заявил: «Ты, Ирочка, конечно, как хочешь, но лучше, чтобы хотела! Проблем у тебя будет намного меньше. Их, можно сказать, совсем не останется!»
Она, естественно, как тот колобок, от дедушки ушла, от бабушки ушла, от Куролесова откосила. На фига тогда нужен был ей Куролесов?
Кленин в свое время Ирину поучал: «Женщина должна уметь пройти по тонкой грани между флиртом и постелью так, чтобы добиться своего». Она неплохо это усвоила. До сих пор ей удавалось на этой грани и оставаться. А чего было бояться с таким влиятельным мужем, под его «крышей». Другое дело теперь, когда она незамужняя женщина. Куролесов в последнее время проходу не дает, уже и насчет аренды разговоры завел. Дескать, либо выметайся из особняка в центре, либо… уладим дело полюбовно.
А она не может! Не может теперь, она же любит. Любит по-настоящему. Дурацкая ситуация. Она — такая симпатичная, современная, шикарная — стелется перед этим Смирновым, а тот все держится за свою бесцветную женушку…
Тут ей стало совсем плохо. Чего лукавить наедине с собой? Не такая уж эта женушка бесцветная. Конечно, она слишком скромная и тихая, но у нее неплохие природные данные. И фигура, и лицо, и волосы. Несмотря на двух детей и отсутствие денег. Гардероб, разумеется, ниже всякой критики, но для любителей натуральности хорошо. Может, Смирнову нравится, когда женщина естественна? Может, ей надо смыть с лица косметику, облачиться в платье с рюшечками и вести себя тихо и скромно?
Ну уж нет, не пойдет! От Кленина в свое время ушла, потому что хотела быть самой собой. Ни к чему притворяться. Она, Ирина, не тихая уточка и даже не изящная царевна-лебедь, а экзотическая жар-птица. И дурак Смирнов, не понимает своего счастья. Таких, как его жена, воз и маленькая тележка. Таких же скромных, семейных, симпатичных и не блещущих интеллектом. А вот Ирина — редкость. Особенно здесь, в провинции.
Ирина потерла виски и поняла, что лучше ей не становится.