– Почему это?
– А какая польза от твоего пресловутого цветка? Из томатов можно изготовить кетчуп, огурцы годятся на засолку, а вот что делать с твоим шипастым произведением изощренной селекции?
– Любоваться! – надменно отчеканила Глория.
– Ах да, я совсем забыл эстетическую составляющую…
– Еще ваш знаменитый писатель Достоевский говорил, что красота спасет мир.
– Но, думаю, он имел в виду не декоративный цветочек.
– С каким удовольствием я вонзила бы в такого вредного пациента шприц с обезболивающим!
– Соглашусь и на шип от розы.
– Чтобы заработать столбняк?
– О Королева, только не касайтесь медицинских тем!
– Не буду, если мы вернемся от идиотского трепа к интенсивному поиску имени для Безымянной Красавицы.
– Предлагаю обыграть белый цвет твоей розы.
– Попробуй.
– «Снежный шар»?
– Фи.
– «Снеговик»?
– Не смешно.
– Во! «Снежная баба с морковкой вместо носа».
– Почему с морковкой?
– Ну, можно с редькой или свеклой, на худой конец.
– Только не вздумай перечислять все овощи мира.
– Я еще и до фруктов доберусь.
Стремительный диалог в стиле абстрактных анекдотов и абсурдистских пьес закончился обоюдным смехом.
Русский пациент, содрогаясь от хохота, иногда морщился от ноющей боли, рождающейся в простреленных тканях и пробитых мышцах.
А американская сиделка, увлекшись игрой в имена, на какое-то время избавилась от посткатастрофического синдрома, ежечасно травмирующего психику.
– «Прелесть»…
– Банально!
– «Герцогиня»…
– Заиграно, и не один раз!
– «Гордость Луизианы»…
– Американцы не поймут.
– Кстати, Королева, если ты приспособила свою розу к постоянному гаданию, то дай ей соответствующее имя.
– Например?
– «Сивилла».
– Не то.
– «Кассандра».
– По-моему, такой сорт есть у греков, а может, у итальянцев.
– «Пифия».
– Слишком мрачно звучит.
– Ну, тогда мои познания в предсказательницах и провидцах иссякли.
– Да, мифологическая эрудиция у тебя потрясающая. Но тут нужен более тонкий подход.
– Не отрицаю.
– Розу надо постараться назвать так, чтобы это всем говорило о ее достоинствах, о ее высшем секрете, который, возможно, не знаю даже я.
– Неразрешимая загадка.
– Почти.
– Ну, если даже ты не знаешь, как к ней подступиться…
– Название должно прийти само, раз и навсегда, – как сильная научная идея, как поэтическое озарение, как мгновение любви…
Глория, так долго избегавшая этого заветного слова, взглянула на Георгия.
Но тот как будто не услышал ничего особенного.
– Думаю, рано или поздно тебя осенит.
– Скорей ты найдешь нужное название.
– Если бы не рана…
– Извини, опять забыла.
– Кстати, покажи мне розы, которые ты сегодня выберешь для гадания.