Георгий Орлов прочистил горло певческим коротким прокашливанием.
– Исполняется частушка времен застоя!
– Времен чего?
– Ну, «холодной войны».
– А, понятно – когда вы хотели на нас бросить водородную бомбу.
– Нет, Гло, это вы хотели разбомбить Москву.
– Не преувеличивай.
– Ладно, слушай частушку.
– А почему без аккомпанемента?
Глория Дюбуа подняла с блюдца чайную ложечку.
– Я слышала, все русские играют на ложках.
– Увы, этому искусству не обучен.
Георгий Орлов изобразил страдание от невыносимой боли.
– К тому же одной рукой не сыграешь и на балалайке.
– Ладно, давай без аккомпанемента.
– Мы б Америку догнали по надоям молока, но сломался, но сломался…
И хотя частушка исполнялась на русском, Георгий Орлов сделал многозначительную паузу.
– … сломался у быка!
Разумеется, любознательная аспирантка Луизианского университета потребовала дословного перевода.
Но русский стажер посчитал, что хватит и корректной передачи идеи.
– Смысл в том, что Россия отстала от Соединенных Штатов в области искусственного осеменения коров.
Глория Дюбуа даже не улыбнулась:
– Ну, вы всегда и во всем от нас отставали.
Георгий Орлов замешкался лишь на мгновение:
– Зато мы первые запустили человека в космос.
– А мы опередили вас на Луне!
Однако международному и межнациональному конфликту не пришлось перейти в неуправляемый кризис.
Георгий Орлов, как истинный русский, добившись своей цели, перестал конфликтовать с американкой, позабывшей благодаря политической дискуссии о библиотечной трагедии.
А Глории Дюбуа, как стопроцентной американке, к тому же по-настоящему влюбленной, было все равно, что спорить, что молчать, – лишь бы находиться рядом с объектом нескрываемого обожания – выздоравливающим раненым.
– Может, пора на отдых?
– Нет, погуляем еще.
– Тогда я отнесу бутоны в спальню и вернусь.
– Надеюсь, ты мне расскажешь о результате гадания.
– Только в одном случае: если он будет тот, которого я жду.
– Я пройдусь к бассейну.
– Договорились.
– Можешь не спешить.
Георгий Орлов, не отрываясь, смотрел вслед Глории Дюбуа.
Русский пациент конечно же понимал, чтó загадала на утро милая, заботливая и сердечная сиделка.
И это не на шутку его встревожило.
Георгий Орлов не верил ни в дурные приметы, ни в вещие сны, ни в цыганские предсказания.
Но, похоже, Глория Дюбуа более чувствительна к подобного рода вещам.
Конечно, безобидные цветочки – это вроде бы не черная драная кошка, перебежавшая дорогу, и не баба с пустыми ведрами. Но…
Черт бы побрал эти дурацкие розы.
А вдруг распустится не правая, а левая?
Георгий Орлов четко представил себе, как на рассвете суеверная и мнительная аспирантка при виде неудачного результата впадает в глубокую меланхолию и непроходящую тоску.