– Верю я тебе Нафаня! – посуровев лицом от неуместных воспоминаний соратника, произнёс Мстислав. – Не переживай, юродивый поплатится за навет, – намекнул он Нафане, чтобы тот не продолжал.
– Я гляжу, у вас тут и не концерт вовсе, а вечер воспоминаний, – ухмыльнулся Эхнафаил. – Этот, почти тёзка мой, как поёт, как поёт. Заслушаешься!
Мне было совсем не до смеха – Мстислав только что пообещал меня прикончить, и чего это ангелу так весёло.
– Я же тебе поведал, что Святополк, отца твоего нарочно на вепря толкнул и предложил отмстить, – не унимался, оскорблённый моим «видением» Нафаня. – Я же по твоей указке, угробил старого воеводу Ивлона, дядьку Светозара, якобы его разбойники подкараулили и порешили…
Среди дружинников пошёл ропоток, таких подробностей из жизни воеводы, даже они не ведали. А Нафаня, красавчик, жарил правду-матку.
– Глеб, это ты просто здорово придумал, приболтать их на явку с повинной, – прошептал Эхнафаил.
– В каком смысле? – одними губами шепнул я в ответ.
Я вроде бы ничего не придумывал. Оно всё совершенно случайно вышло.
– Люди князя уже обезвредили тех, что на улице, сам Святополк под окном слушает «чёрный ящик» чёрного воеводы. Будь готов по моему сигналу ломануться в дальний угол, там при заварухе безопаснее будет.
– А кто тебя надоумил Софью за отказ наказать? – пророкотал Нафаня, без сомнения, его бас прекрасно был слышен и на улице. – В тайный колодец девку посадить…
– Да угомонись уже, – зло проворчал Мстислав, взявшись за меч. Непонятно было, из-за кого он собрался оголить оружие, за мои «видения» или за откровения дружка.
– Отчего же, пускай продолжает, – играя желваками, отчего ходила ходуном кудрявая русая борода, в дверях стоял сам Святополк.
Из-за его пурпурного плаща выглядывали мощные витязи с мечами наизготовку. Это были верные князю воины, не раз доказывавшие свою воинскую доблесть в битвах. И если сейчас в избушке находились матёрые волки, то пришедших с князем можно было сравнить с волкодавами.
– Пусть нам расскажет, Нафаня, – жестко потребовал князь. – Как испугался и влез на древо, когда мы на вепря наткнулись. Расскажет, как отец твой меня оттолкнул в последний миг, а когда я всадил копьё в сердце зверя, он, истекая кровью, попросил воспитать тебя как сына. Пускай, поведает, как я хотел, чтобы ты стал моим зятем, но ты сам из-за своей злобы был, отвергнут Софьей. Меня обманывал тот, которого я считал своим сыном, а тебя, тот коего ты считал своим другом…
– Собака! – зарычал Мстислав, выхватывая меч и нанося удар… не по мне, слава богу, и не по князю.