Девушка даже не замечала этих насмешек. Ее волновала судьба пусть и названного в фальшивом документе родственника, но все-таки, как-никак, члена ее маленькой, вновь обретенной семьи. И если она Лавеля не очень жаловала из-за их разногласий, то ради архимага могла пойти на многое. Больше всего девушке было жалко старичка, не находившего себе места.
Ведьма вспомнила про укрепляющее средство, которое прислал в письме Тедди. Она показала его своей единственной подруге — лекарке Мерион. Девушка проходила практику в больничном крыле.
Травница аккуратно вскрыла конвертик, сунула туда нос-пуговку, нюхнула и просто взвилась в воздух:
— Черный гриб! Как ты смогла его добыть? — после этого момента Айрис успела заметить только мелькнувшую спину лекарки, та, сломя голову, понеслась в палату к лежащему там Лавелю.
После этого ректор стал поправляться, но полностью так и не выздоровел и был слаб.
Ведьму пустили к нему всего раз, и то тайно. Мерион прислала слезную записку с просьбой о помощи, Айрис не могла отказать подруге. Пока ее выбившаяся из сил подруга отсыпалась, девушка сидела возле нее и Лавеля, охраняя их сон.
Ночью ректор открыл глаза, попросил воды. Айрис не стала будить истощённую дневными заботами подругу и дала Лавелю напиться.
— Опять вы нарушаете правила! Все студенты после заката должны быть в своих комнатах!
— Как и вы! — огрызнулась Айрис. — Зачем вы поперлись в эти чертовы болота?
Она не надеялась на ответ, но:
— Я представил, как они напрасно ждут помощи, которая никогда не придёт. Это неправильно не искать своих, даже если их уже нет в живых! — прошелестел ректор Лавель. Короткий разговор утомил его, раны заживали плохо. Синие глаза закрылись, он заснул.
Девушка просидела рядом целую ночь, утром ей пришлось тайно покинуть больничное крыло. Лавель, медленно, но верно, шел на поправку.
О своих приключениях на черных, как теперь их называли, болотах Лавель молчал, как рыба, к чудовищному неудовольствию старика. Последний был страшно недоволен, бесился, но вытянуть из сына не смог ни слова.
Летние каникулы на природе придумал как раз архимаг Карей. Он посчитал, что деревенский воздух и смена места поправит здоровье его воспитанника.
Вся троица, плюс Мурлыка и тайно Фоля отправлялись на летние каникулы погостить у друзей старика.
* * *
Карета с молчаливой тройкой бодренько катила по дороге. В окнах за стеклом мелькали засеянные поля, леса и деревни. Поездка предстояла долгая, они ехали на юг. Время от времени останавливались на ночевку в постоялых дворах и деревенских хижинах. За соответствующую плату крестьяне с радостью уступали им свои дома и постели, а сами перебирались на сеновалы и в сараи.