По дороге их то и дело окликали, здоровались. Камила была вежлива и приветлива со всеми, отвечала, расспрашивала о здоровье и скромно отзывалась о своём. Показывала сынишку тем, кто его ещё не видел. Лианна в эти моменты старалась отвлечься на что-нибудь и не привлекать к себе внимания. И тут, слава богу, было на что отвлечься! В шуме и суете она выхватывала осколки чужих жизней, чужих судеб. Прогрохотала телега, которую тащил небольшой лохматый ослик. Мужчина, шедший рядом, глядел куда-то в землю, не замечая ничего вокруг. Когда его повозка толкала кого-нибудь, он даже не оборачивался на гневный оклик, а просто продолжал свой путь. Вот две женщины, одна уже в возрасте, дородная и величественная, а рядом молоденькая, робкая девушка, глядящая из-под скромно опущенных ресниц живыми, немного блестящими глазами. Ей, видимо, как и Лие хотелось во все глаза смотреть по сторонам, но она не смела. Паренёк, высокий и худой, быстро куда-то шёл, с руками занятыми какими-то чертежами. Он был так озабочен, так сосредоточен на дороге, что не замечал, что свёртки бумаги один за другим переваливаются через его локоть и падают прямо в грязь. Он быстро скрылся из виду. Из окна свешивалась чья-то любопытная голова. Кажется, ей надлежало развешивать бельё, но голова только сидела, подбоченясь, и наблюдала за улицей. Огнём вдалеке вспыхнул шпиль, освещенный солнцем. Проковыляла собака с перебитой лапой. Она хромала, но, подойдя к какому-то мальчугану, завиляла хвостом. Тот, похоже, только и дожидался её. Вдвоём они побежали прочь, и собака уже не выглядела такой несчастной калекой. Мужчины катили куда-то пустые бочки. Те смешно бухали и подпрыгивали по камням, но, похоже, были достаточно крепкими. Медленно-медленно прошло старуха. Ветхая, как листы истлевшей бумаги, она выглядела так, будто любой порыв ветра снесёт её. И все старались не сбить её с ног, а она ползла себе дальше. Красивые женщины, розовощёкие, здоровые, выходили из лавок на воздух. От них, запыхавшихся от работы, валил пар, их улыбки, широкие и добродушные, встречали всех проходящих. Камни под ногами блестели от влаги и солнца, облака гнались друг за другом в небе, птицы пересекали свод от крыши до крыши, прерывая шум толпы жалобным плачем. Всё вокруг двигалось, дышали и жило.
И Лия была во всём этом. Она алчно поглощала всё, что мог предложить ей мир. Она внимательно всматривалась, переводила взгляд с предмета на предмет и не могла насытиться. Она хотела объять всё, и всё упускала, и негодовала на себя. И на отца.