— Обычно преступники не извещают заранее о своем приходе, — заметил Грауман.
— Разумеется, — согласился Шмидт. — Наверное, налет застал меня врасплох потому, что за десять минут до этого здесь побывал наш полицейский. Он заглянул даже в банк, и вдруг вскоре происходит такое… — Директор возбужденно провел рукой по лицу. — Нет, никто этого не ожидал, — заверил он. — Среди бела дня, на глазах у полиции…
— Что за полицейский? — поинтересовался комиссар.
Шмидт смутился:
— Собственно говоря, мы не знакомы. — Задумавшись, он помедлил. — Редко когда перебрасывались с ним парой слов. Но он мне понравился. Он ежедневно патрулирует здесь.
— Сегодня вы разговаривали с ним?
— Он всегда очень сдержан, но учтив. Как правило, он приветствует меня издали, иногда заходит в банк.
— Сегодня он был в кассовом зале?
— И да и нет.
— Как это? Выражайтесь, пожалуйста, яснее.
— Он остановился у двери, когда одна наша клиентка выходила из банка. На одной руке она держала ребенка, в другой — тяжелую сумку. Он открыл перед нею дверь. — Шмидт недолго помолчал, как бы припоминая что-то, но лишь заметил: — Наш полицейский — вежливый человек.
— И что же дальше?
— Ничего. Он только коротко кивнул мне, но при этом ручка выскользнула у него. Дверь ударила бы малышку но голове, если бы не его молниеносная реакция. Он находчивый человек, господин комиссар, действительно очень находчивый, и вообще очень симпатичный мужчина. — Шмидт замолчал и выжидательно посмотрел на Граумана.
— Что вам еще известно об этом полицейском?
— Мне больше нечего добавить к сказанному.
Грауман откинулся в кресле.
— А почему вас не было здесь, на вашем рабочем месте?
— Я ведь уже говорил вам. У меня было дело к фрейлейн Лангнер.
— В чем оно заключалось?
— Мы кое-что обсуждали.
— Что именно?
Шмидт выпрямился.
— Это, пожалуй, может завести слишком далеко, господин комиссар, — возразил он. — Мы обсуждали служебные дела, которые вас вряд ли заинтересуют.
— Меня все интересует, — насторожился Грауман, почуяв, что директор банка пытается увильнуть от прямого ответа.
— Случайная ошибка в расчетах.
Грауман кивнул:
— Можете идти.
Шмидт продолжал сконфуженно сидеть. Внезапное окончание разговора сбило его с толку.
— Идите, — повторил Грауман. — Но вы можете еще нам понадобиться.
Шмидт нехотя встал и медленно вышел, словно ожидая, что комиссар окликнет его. Однако Грауман был занят своими мыслями.
— Господин директор рассказал мне слишком мало, — обратился он к Мелеру, как только за Шмидтом закрылась дверь.
Мелер оживился. Наконец-то он мог высказать свое мнение и показать, насколько внимательно следил за ходом допроса.