— Я люблю тебя. Помни это.
Саймон знал, что был несправедлив: мать бросила его потому, что больше не считала его настоящими Саймоном, а видела в нем нечестивого монстра, скрывающегося под маской ее сына. Тем не менее, он по-прежнему чувствовал, что она должна была узнать его, должна была любить его, не смотря ни на что. Он так и не смог забыть того, что она сделала.
Пусть она об этом забыла, пусть, как и она, об этом забыли и все остальные, — этого не должно повториться вновь.
Так что он должен было уйти.
Саймон постарался расслабиться в ее объятиях.
— Я еще не доел, — сказал он, беря руки мамы в свои, — но я постараюсь помнить об этом.
Она отстранилась.
— Помни об этом настолько долго, насколько сможешь. Уверен, ты хочешь отправиться со своими друзьями?
Она имела в виду его друзей среди Сумеречных охотников (которые, по версии Саймона, учились в военной академии и вдохновили его присоединиться к ним). Друзья среди Сумеречных охотников были еще одной причиной, по которой он уезжал.
— Уверен, — сказал Саймон. — Пока, мам. Я люблю тебя.
И действительно имел это в виду. Он никогда не переставал любить ее, ни в этой жизни, ни в любой другой.
«Я люблю тебя безоговорочно, — говорила ему мама один или два раза, когда он был ребёнком. — Как и все родители. Я люблю тебя не смотря ни на что».
Люди говорят подобное, не задумываясь о возможных кошмарных сценариях, об ужасных обстоятельствах, изменениях целого мира и ускользающей любви. Никто из них и представить не мог, что любовь не пройдет проверку на прочность и будет разрушена.
Ребекка прислала ему открытку с подписью: «Удачи, солдат!» Саймон вспомнил, что даже когда не мог попасть домой, когда двери для него запирались всеми возможными способами, руки сестры обнимали его, а мягкий голос шептал на ухо. Даже тогда сестра его любила. Любила. Хоть что-то, но лишь ее любви было недостаточно.
Он не мог оставаться здесь, зажатый меж двух миров, меж воспоминаний о двух разных жизнях. Он был вынужден бежать. Он должен был уйти и стать героем, каким был когда-то. Тогда всё это обретет смысл, и больше не будет причинять ему боль.
Саймон остановился, прежде чем закинуть сумку на плечо и отправиться в Академию. Он положил открытку сестры в карман. Он уехал из дома в странную новую жизнь и унес её любовь с собой, как и когда-то раньше.
* * *
Саймон должен был встретиться со своими друзьями, хотя ни один из них не отправлялся в Академию. Он согласился прийти в институт и попрощается перед отъездом.
Было время, когда он не видел спрятанные волшебной завесой предметы в их настоящем свете, но теперь Магнус помог ему сделать это. Саймон смотрел на странный, внушительный вид Института, тревожно вспоминая, что бывал здесь и раньше, но видел заброшенное здание. Хотя, это было в той, прошлой жизни. Он вспомнил какой-то библейский миф о детях, смотрящих сквозь мутное стекло. Он учил тому, что можно видеть мир и в ясном свете. Теперь он видел Институт вполне ясно: величественная архитектура, возвышающаяся над ним. Это был тот тип зданий, целью которых было заставить людей чувствовать себя муравьями. Саймон толкнул филигранные ворота, прошел по узкой тропинке, огибающей институт, и заканчивающейся у самого здания.