Возможно, чтобы обучить других таких, как я: сломленных и пытающихся бороться с этим, пытающихся понять, окруженные тьмой и болью, кем они являются. И в конце каждого дня я бы шла домой уставшая, но довольная… удовлетворенная.
Счастливая.
Каждый день я бы шла в городской домик к своим друзьям, наполненный историями о их былых деньках, и мы бы сидели за столом и ужинали вместе.
А Рисанд …
Рисанд …
Он был бы там. Он бы дал мне денег для того, чтобы открыть свою собственную лавку, а я бы продавала свои картины, возвращая тем самым ему долг, поскольку не в моих правилах было быть кому-либо обязанной. Я бы вернула ему этот долг, и неважно, был он моим мейтом или нет.
И он был бы здесь в течение лета, паря над лугом, преследуя меня, начиная с небольших ручьев и заканчивая верхушкой горы с наклонным и травянистым склоном. Он сидел бы со мной под звездами, кормя меня крупными, сочными ягодами. И он бы восседал за тем самым столом в городском домике, заливаясь смехом — и никогда больше не был бы безучастным, жестоким и мрачным. Никогда не был бы чьим-либо рабом или шлюхой вновь.
А ночью… Ночью мы бы поднялись наверх вместе, и он нашептывал бы мне свои истории, полные приключений, а я бы делилась рассказами о своем дне, и…
Вот на что это было похоже.
На будущее.
Я видела для себя будущее, яркое, словно восход солнца над Сидрой.
Я видела направление, цель и стимул к тому, что еще могло предложить мне бессмертие. Это более не казалось мне таким бессмысленным и скучным.
И за него я бы боролась до последнего вздоха, стараясь заполучить это — защитить это.
Поэтому я знала, что должна буду сделать.
* * *
Прошло пять дней, и я разрисовала каждую комнату в коттедже. Мор наколдовала дополнительных красок, прежде чем вновь скрылась, наряду с большим количеством еды, больше чем я могла бы съесть.
Но спустя пять дней, я была сыта по горло собственными мыслями, что были моей компанией — сыта ожиданием, сыта тающими и стекающими каплями снега.
К счастью, Мор вернулась этой ночью, барабаня в дверь громко и нетерпеливо.
За час до этого я приняла ванну, очищая себя от краски в тех местах, в каких я даже не предполагала о ее нахождении, и когда я бросилась открывать дверь, впуская ворвавшийся холодный воздух, мои волосы все еще были мокрыми.
Но на пороге стояла не Мор.
Я смотрела на Риса.
Он смотрел на меня.
Его щеки были слегка розоватыми от холода, темные волосы взъерошены, и по правде говоря, стоя там, он выглядел так, словно совсем замерз. Его крылья были плотно сжаты.
И я знала, что всего лишь одно произнесенное мной слово, и он улетит навстречу морозной ночи. Что если я захлопну дверь, он уйдет и не будет давить на меня.