– Не имею представления.
– Вот, и я не знаю. Поймите, доктор, мало одной возможности совершения преступления. Нужны улики. Не могу же я прийти к человеку, не имея никаких ровным счётом доказательств, и спросить его в лоб: «Батюшка, не вы ли, часом, убили четырёх человек?» А если, тем более, это не он? – Немировский хлопнул ладонями по поручням кресла. – Экая аримурия выходит… Ничегошеньки не вытанцовывается!
– Если не Лыняев, не отец Андроник, то кто?
Николай Степанович поскрёб кончик носа, порылся во внутреннем кармане сюртука, извлёк оттуда бумажный свёрток и развернул. В нём оказался окурок.
– Посмотрите, доктор.
– Это тот самый, что вы подобрали под окном Владимира Александровича?
– Нет, доктор, – Немировский прищурил глаз и извлёк другой свёрток с точно таким же окурком. – Не нужно быть экспертом, чтобы определить, что они одинаковы, не правда ли, Георгий Павлович?
– Где вы подобрали второй? – осведомился Жигамонт.
– Ваш местный коллега очень много курил, пока осматривал пострадавших при пожаре.
– Амелин?! – поразился доктор.
– Ну, не ужасайтесь так, право слово. Окурки эти, ровным счётом, ничего не значат. Совсем необязательно, чтобы он один курил такие папиросы. Это во-первых.
– А во-вторых?
– Во-вторых, окурок могли подбросить, чтобы пустить нас по ложному следу. Правда, есть ещё одна деталь не в пользу господина Амелина.
– Какая?
– Вы говорили, что за обедом Каверзин пил какие-то пилюли, которых вы затем при нём не обнаружили, я не путаю?
– Всё так.
– Доктор, мы с вами исходили из того, что кто-то подсыпал яд в бокал с вином. А что если яд был как раз в этих пилюлях? А откуда мог взять такие пилюли человек, у которого пошаливает сердце? Вероятно, он принимал их по назначению врача.
– Каверзин часто бывал в городе, ему вполне могли прописать их там.
– Могли, могли… – устало вздохнул Немировский, поднимаясь. – И путанное же дельце нам с вами досталось. Но, чёрт меня возьми, преинтереснейшее! – следователь потёр руки и улыбнулся. – Не унывайте, Георгий Павлыч, мы ещё всех выведем здесь на чистую воду! Клянусь своими сединами, чистеньких в этих стенах найдётся очень мало. Каждый прячет свой скелет в шкафу, а нам с вами надобно найти ключи или же отмычку к замкам этих шкафов, и когда все они будут распахнуты, то и кончатся все тайны Мадридского двора.
– Признаюсь вам, Николай Степанович, у меня одно желание – скорее выпутаться из этого дела, – сказал Жигамонт, барабаня набалдашником трости по столу. – Я не хочу знать чужих тайн, я не верю в то, что все в этом доме во что-то замешаны, в то, что священник способен на такие страшные преступления…