Этими соображениями алмазовский эскулап успел поделиться со мной. Гостя из будущего он воспринял как манну небесную: в самом деле, чем не собеседник для мыслящего человека? Семен Яковлевич предвкушал беседы о путях развития цивилизации, о победе народовластия в его американском варианте – непременно американском, иного доктор Фибих не признавал! – и о грядущем триумфе гуманизма. И никаких флотских офицеров, верных слуг тирании, насквозь пропитанных ужасным кастовым духом…
* * *
Так и попал ко мне этот дневник. Семен Яковлевич собирался после окончания войны издать его в виде воспоминаний и, вручая мне клеенчатую тетрадь, втайне надеялся, что я воскликну: «Ах, так вы и есть тот самый Фибих?» И признаюсь, что конечно же читал – там, в грядущем.
Пришлось мне разочаровать Семена Яковлевича. Тем не менее его труд лежит на столике в каюте, выделенной мне в единоличное пользование.
Я невесело усмехнулся. Ирония судьбы: казалось, сбежал от российской политики с ее демократическими вывертами… Ан нет, и здесь дотянулись! А ведь как благостно мечталось: на троне Николай Первый, либеральная мысль ограничена плачем по декабристам, Герценом с Огаревым да гарибальдийскими грезами. Разгул либерализма впереди, сперва должны состояться реформы Царя-освободителя, за которые его, как известно, отблагодарили бомбой на набережной канала Грибоедова. Хотя что это я? Екатерининского, разумеется, поосторожнее надо с названиями…
Итак – доктор Фибих. Питерский студент, лихие годы Первой русской революции, демонстрации, листовки, «вы жертвою пали…» Чего еще ждать от Семена Яковлевича, весьма популярного в киевских либеральных кругах? Для него и Мировая война – лишь очередное преступление царского режима. Ладно, будем надеяться, что кают-компанейские порядки вправили Фибиху мозги. Хотя вряд ли, если судить по дневнику. Да, отсутствие особиста – это серьезный минус, недоработали предки…
В дверь постучали, и на пороге возник вестовой.
– Так что, вашбродие, господин капитан первого ранга собирают офицерский совет. И вас велено позвать, а потому – пожалте сей же секунд в кают-компанию!
Из книги Уильяма Гаррета «Два года в русском плену. Крымская эпопея»
«Уже который день мы пребываем в неволе на русском фрегате. Никогда из памяти моей не выветрятся слезы на глазах офицеров при виде уходящего под воду «Фьюриеса». Матросы же махали шапками и кричали, провожая тонущий корабль: «У королевы много!» Этот обычай всегда вызывал во мне трепет гордости за Британию: поистине ее путь к мировому владычеству усеян обломками судов, покоящихся на морском дне, но это не может вселить уныние в сердца истинных англичан. У королевы много; Господь и святой Георгий по-прежнему хранят Англию!